Бывшие. Измене вопреки
Шрифт:
Я отмираю еще через пару минут и опускаю половник на столешницу, нащупываю полотенце, что бы вытереть руки, и всё это не отрывая взгляда от Димы. Впервые вижу мужчину на одном колене так близко.
– Это что, предложение? – выпаливаю я и нервно сглатываю.
Дима улыбается и переводит глаза с меня на кольцо и обратно. Пожимает плечами.
– Оно самое, - отвечает он коротко и опять замолкает, тем самым заставляя меня нервничать.
И что мне делать
– Ты хочешь за меня замуж? – спрашивает Дима и к рою вопросов добавляется еще один, самый сложный из всех.
– Я об этом как-то не успела подумать, - смущенно отвечаю я.
– Я тебя люблю. Ты любишь меня. Я не хочу больше терять время, - пожимает плечами он и еще ближе протягивает коробочку с кольцом.
– Мне нужно подумать, Дим. Ты видишь, во что сейчас превратилась моя жизнь, мне просто нужно немножко времени. Мы его не потеряем, честное слово, - я как будто оправдываюсь перед ним за то, что не могу сейчас дать ответ и сама на себя злюсь.
Я же не отказала, просто попросила немного времени.
– Я не буду тебя торопить. Ты – женщина, с которой я хочу провести всю свою жизнь. Я хочу проснуться ночью, протянуть руку и нащупать тебя рядом, сладко спящую. Хочу вместе ездить в отпуск, выбирать обои, забирать тебя с работы. Хочу детей. Когда-нибудь, когда ты будешь готова. Вот и все, что я предлагаю.
От этих слов что-то приятно сжимается в груди, ведь это ровно то, что я хотела бы услышать. Но я так растеряна, так потеряна, что просто застываю на месте.
Он встает и подходит ко мне, замершей у раковины с самым глупым выражением лица, и вкладывает в открытую ладонь бархатную коробочку.
– Пока ты будешь думать, пусть кольцо будет у тебя. Даже если счет пойдет на месяцы, я буду ждать твоего ответа, поняла?
Я киваю часто и бессмысленно, как китайский болванчик, сжимая коробочку в ладони крепко-крепко, а он только усмехается.
– А теперь расслабься, и пойдем, посмотрим «Реальную любовь», это же твой любимый? Я попкорн купил.
И я послушно иду за ним, удивляясь, откуда он может так хорошо меня знать. Я сжимаю коробочку в руках, пока идет фильм и потом, до самого позднего вечера, как будто боюсь выпустить из рук.
Но решение принять никак не могу.
И кто придумал эти сюрпризы?
Глава 38
– Ань, у меня тут кольцо, - говорю я подруге без приветствий, как только она берет трубку.
Меня разрывает от информации весь вечер и всю ночь, так что наутро я звоню Ане, а то писать такое рука не поднимается.
– О, то самое, что ты на выставке не купила? Ну, круто, поздравляю, долго же ты его искала, - щебечет трубка Аниным голосом, таким
А мне вот не до веселостей, между прочим, у меня тут коробочка, которая заметно оттягивает карман кардигана, наверное, потому что он вообще не предназначен для такой ноши. Ну, будем честны, карманы на кофтах, свитерах и кардиганах, вообще ни для какой ноши не предназначены, но я просто уже не могу держать этот бархатный кирпич в руке, он тяжелый, теплый и от него потеют ладони. Или они потеют от моей нервозности, но не признаваться же себе в этом, правда?
– Ань, у меня тут бархатная коробочка и каратник, - нетерпеливо объясняю я, и в трубке повисает молчание.
– Откуда? – растерянно спрашивает Аня в трубке. – Ты же разошлась с Лёшей. Я что-то ничего не понимаю.
– Разошлась, да. Его любовница беременна, так что он не хочет больше со мной воевать.
Я и сама долго не могла это переварить, потому и Аньке не рассказывала, да и никому другому, кроме Димы, но с ним все понятно – мы как попугайчики-неразлучники в последнее время. Наверное, у каждой влюбленной пары есть кусочек времени, в который они выпадают из жизни всех своих друзей и родственников. Да вообще из жизни, о чем это я. Вот эти парочки, которые на время прилипают друг к другу и никак не могут отлипнуть, все их видели на улицах.
У нас как раз такой период, кто-то даже успел мне сказать что-то вроде «такие милые, что аж тошнит». В обычное время я бы, может, и сама так сказала, но только не сейчас. Ну, лимон пожуйте, что я могу сказать, счастье - оно такое.
– Погоди, какая любовница? В смысле, беременна? – ее голос набирает громкость, но растерянность из него никуда не уходит, только добавляется еще неверие и даже чуть-чуть истеричные нотки.
– Анфиса, фотки которой мы смотрели. Лично мне сказала, а Лёша потом звонил, нормально поговорили, кстати, как в старые добрые времена.
– А кольцо-то откуда?
– Кольцо от Димы, - терпеливо поясняю я. В это есть что-то нелепое, ведь минуту назад я истерила, не понимала, как быть, куда деть руки, а теперь вот размеренно ввожу Аню в курс своей сумасшедшей жизни.
– Так, выходит, тебя все-таки можно поздравить? – спрашивает Аня в конце концов.
– Не совсем. Я еще не поняла, что об этом думаю, хочу ли замуж, не то что за него, а вообще. Ты помнишь мои последние месяцы, это же просто мыльная опера какая-то, еще и с вкраплением криминала.
– Я пока мало что понимаю и переварить тоже не могу. Но, посмотри на это с другой стороны. Мы пойдем выбирать тебе свадебное пла-а-а-тье! Ура! И потом, Фёдоров мне нравится значительно больше Санникова. Он какой-то… нормальный.
Смеюсь. У Ани всегда с Лёшей не складывалось и, хоть она и не говорила ничего такого, но «я же говорила» было просто на лбу у нее написано, когда Лёша вдруг стал сумасшедшим сталкером. Метровыми буквами, скорее всего еще и неоновыми. А с Димой они вполне себе спелись, хоть я этого совсем не ожидала.