Бывшие. Я тебя отпускаю
Шрифт:
— Ш-Ш-Ш!
Да господи!
Поднимаю учебник и сажусь обратно за парту. У меня тут можно Пизанскую башню соорудить из всех книг, которые я приволокла. Хватаюсь за голову.
Мне никогда не осилить эту долбаную курсовую. И помочь некому.
— Привет, — здоровается приятный голос.
Поднимаю голову. На меня смотрит
— Тебе нужна помощь? — поднимает брови и рассматривает меня с таким же интересом, как и я его.
От него веет теплом, спокойствием и уверенностью. Господи, ты услышал мои молитвы и послал мне спасителя?
— Привет, — улыбаюсь в ответ. — Ты понимаешь что-нибудь в экономике предприятия?
Парень опускает взгляд на бесчисленное количество книг на моем столе.
— Курсовая у Солдатова?
Вскидываю от удивления брови:
— Но как?..
— Старый хрыч обожает создавать проблемы студентам, — хмыкает.
— Ты спасешь меня?
— Нет. Но я помогу тебе спастись самой.
Уверенно придвигает стул и садится рядом.
— И ты вот так просто поможешь мне? — закусываю губу.
Мой отец… в общем, всем что-то нужно от меня. И этот туда же?
— Ты вот-вот грохнешься в обморок. А Стефания Марковна, — стреляет взглядом в библиотекаршу, — не переживет еще одной волны шума.
— Инга, — протягиваю руку, и парень пожимает ее в ответ.
Уверенно, но не причиняя дискомфорта.
— Никита. Начнем? — играем бровями.
— Инга Арамовна, — вырывает меня из воспоминаний голос начальницы, — на тебя поступила жалоба от одного из родителей.
— Алевтина Сергеевна, что вы такое говорите? — едва не роняю кисточки.
— Вот так, Инга Арамовна, — старая карга поджимает губы. — Родитель жалуется на превышение полномочий. Есть что сказать в ответ?
Рассказываю в общих чертах, что произошло, и показываю рисунки Жени.
— Что вы предлагаете? Пройти мимо?
Алевтина поправляет круглые очки на носу:
— Ты обозначила проблему? Все? Вот и не лезь больше.
И эта «не лезь». А девочке, возможно, нужна помощь.
— Иначе санкции. Поняла?
Киваю. Я тут новый сотрудник, на птичьих правах. Зарплата педагога по изобразительному искусству невелика. Иногда я рисую на заказ, но это было, еще когда мы жили в другом городе. А тут меня не знает никто и не рвется сотрудничать.
— Алевтина Сергеевна, я хотела попросить аванс пораньше. Мне очень нужны деньги.
Начальница закатывает глаза:
— Покажи того, кому они не нужны. Денег нет. Будут пятнадцатого. Наверное. Все, Разина, иди работай.
Проглатываю мерзкий ком в горле и иду работать. С нервным мандражом жду, когда придет группа, в которой обучается Женя. Сестра Никиты наверняка еще не в состоянии приводить девочку.
Что с ее матерью — большой вопрос. Но это «не лезь» звучит у меня в голове на репите, чтобы в нужный момент вовремя прикрыть рот. Или хотя бы попытаться это сделать.
Женя не приходит.
Всю неделю работаю на мандраже. Даже узнаю в канцелярии — Фадеев не забирал документы дочери.
Через неделю он приводит ее. Я стыдливо прячусь за шкафом. Не могу. Не удержусь и нагрублю. А мне нельзя, мне очень, очень нужны деньги. Никита - идиот! Пожаловался на меня Алевтине, вместо того чтобы присмотреться к дочери. А ведь я реально переживаю за Женю.
Занятие по натюрморту. Женя рисует розы. Розы — это хорошо. Ровно до того момента, пока она не закрашивает их черным.
— Цветы для мамочки… — поясняет она.
После занятия сбегаю поспешно, чтобы не встретиться с тем, с кем не следует. Показываю начальнице рисунок девочки, она расширяет глаза. Все. Больше я не лезу. Пусть Алевтина сама решает, что с этим делать.
Домой еду с плохим предчувствием. По дороге заезжаю в магазин, покупаю стандартный набор продуктов. Алексу — яблоки, творог, йогурт и курицу. Нам с бабушкой — сыр, колбасу, молоко.
— Алекс! Бабуль! Я дома.
Из кухни выходит сын. Волосы растрепаны, футболка растянутая до невозможности и мятая. Вздыхаю. Ругаться бесполезно.
— О. Доброго вечера, маменька, — чмокает меня в щеку и забирает пакеты.
Алекс вырос как-то незаметно. Сейчас он выше меня и очень… просто безумно сильно с каждым днем становится похожим на Никиту.
Захожу в кухню, где дым стоит столбом. Накурено — жесть.
— Ну вы даете! Бабуль, у тебя наверняка должны быть контакты каждого пожарного в этом районе.
Открываю окно и машу руками перед лицом. Матильда Адамовна выдыхает дым, достает сигарету из мундштука и поправляет очки на носу:
— На что мне номера телефонов этих бравых ребят? Я стара для таких вояжей. Разве только, — играет густыми бровями, — отобрать парочку экземпляров для тебя?
Алекс раскладывает продукты в холодильник и громко хмыкает:
— На что нам пожарные? Лучше тогда уже банкира там какого-нибудь. Чего пожарник-то?!
Начинается…
— Пожарник… пожарник… он тебе что, таракан?! Правильно — пожарный! Много ты знаешь, как женщине в хозяйстве может пригодиться пожарный! — бабушка машет рукой.