Бывший лучший друг
Шрифт:
— Романов Глеб Иосифович.
— Глеб Иосифович? Язык сломаешь, — смеется девушка, — и какой он, этот врач?
— Нормальный, — коротко отвечаю ей, всё ещё немного на взводе. Злюсь, хотя всё прекрасно понимаю. Такая девушка просто не могла быть одна, но от этого не легче.
Но главные испытания ждали меня впереди. Милку будут воспринимать, как желанный лакомый кусочек. Она молода, красива и будет работать со спортсменами, парнями спортсменами. И каждый, без исключения, захочет залезть к ней в трусики. Это я понимал, когда мы приближались к распашным дверям спортзала, и мои мысли подтвердились, как только переступили порог
Удивительного ничего нет в реакции этих мачо и самцов, зовущих себя боксерами. Но Милла — моя, и мне, похоже, придется несладко, пока буду вышибать дурь из каждого, кто на неё посягнет.
— Успокойся, Паш, — привлекает моё внимание подруга. — Всё нормально. Они все попетушатся немного и отстанут.
— Эти, — обвожу рукой зал, — не отстанут.
— Джаннини, — с трепетом говорит Милка и срывается с места навстречу тренеру. Он тоже рад видеть её здесь. Милка для него как напоминание о доме, потому что он так же как и я скучает по родному городу.
После недолгой беседы Луциано устраивает для Миллы показательное выступление. Разыгрывает спарринг, на котором девушка должна ему во всём помогать. Зовёт на ринг Руса, и мы немного разминаемся.
— Всё как всегда, Милл. Двенадцать раундов, каждый по три минуты, — объясняет тренер девушке, которая стоит по ту сторону канатов. — До нокаутов не доводим, но и не симулируем, — смеётся Джаннини, — работаем почти в полную силу. Понятно? — дожидается наших утвердительных кивков, — подойдите к секундантам.
В роли секунданта у Руса, выступает сам Луциано. А я ныряю под канат и подхожу к Милле. С детским трепетом наблюдаю, как она неумело затягивает мне перчатки и вставляет в рот капу.
— Удачи, — смущённо улыбается.
С капой говорить не реально, поэтому подставляю ей кулаки в перчатках, а она, не задумываясь, бьёт по ним своим миниатюрными кулачками.
Подмигиваю девушке. Возвращаюсь на ринг. Я готов к бою, впрочем, как и всегда. Рус знает, что у него нет ни единого шанса.
— Бойцы, подходим, — просит нас тренер поприветствовать друг друга. — И-и…бой!
Все присутствующие в зале, изображая интерес, стекаются
к рингу. Такие спарринги проходят каждый день, и никто и никогда не смотрит, занимаясь исключительно своей физподготовкой. Но не в этот раз. Они подходят не глазеть на меня или Руса, они окружают Миллу, буквально дышат ей в затылок.
Очень вяло отбиваю удары противника, всё своё внимание, растрачивая на том что происходит за пределами ринга. Тренер делает мне бесконечные замечания, и я вроде как пытаюсь сосредоточиться на бое. Решаю сделать всё быстро, свалить Руса и вернуться к Милле, но сегодня парень на удивление силён и не податлив. Блокирует мои удары, даже посмеивается от того, как они слабы. Это заводит меня ещё больше, слышу своё утробное рычание и набрасываюсь на Руса с новой порцией ударов.
— Гонг, — орёт тренер. Три минуты прошли.
Тяжело дыша, ухожу в свой угол, а Милла выставляет для меня стул. Сажусь, выплевываю капу ей в руку, отмахиваясь от воды, судорожно осматриваясь
— С тобой кто-нибудь говорит? — спрашиваю девушку.
— Нет, — недоумевает подруга, также оборачиваясь по сторонам. — В чём дело, Паш?
— Ни в чём, — отрезаю, тяжело вздыхаю, — дай капу.
Девушка подчиняется, но во взгляде беспокойство.
Я встаю и, не дожидаясь команды тренера, иду в центр ринга. Всё повторяется снова. Мои «никакие» удары, превосходство Руса, его смешки и толпы недоумков, которые решили посягнуть на моё. До кучи на сцене появляется Владик, он, в отличие от остальных, знаком с девушкой и в открытую с ней флиртует. Я уже не понимаю, где нахожусь и что делаю, сопротивляюсь противнику по инерции, потому что тело ещё сопротивляется. Но мой мозг уже готов сдаться, проиграть, лишь бы увести Милку с глаз долой.
Это была очень плохая идея — приглашать её на работу в этот комплекс.
Прежде чем тренер орёт "гонг", получаю прямой удар по лицу, после чего последние крупицы рассудка покидают мою голову. Нет, мне совсем не больно. Вместо боли я начинаю испытывать другое чувство — гнев.
— Это что, черт тебя дери? — Луциано орёт мне в лицо, пока Милла суетливо обрабатывает кровоточащую рану на скуле. — У тебя бой в считанные дни, — тренер становится бордовым от гнева. — Я вместо тебя Руслана поставлю, у него хотя бы техника есть и мозги. А ты похож на вонючий мешок дерьма. Соберись! — рявкает на весь зал, после чего разворачивается и уходит в угол противника.
— Что с тобой, Паш? — слышу тихий шепот Миллы. Она смотрит с негодованием. Наверное, разочарованна.
— Он, как и всегда, сдерживается, — вставляет свои три копейки Влад. Парень стоит непозволительно близко к девушке, моей девушке.
— Отвали, — рычу на друга.
— Что значит сдерживается? — Милла смотрит то на меня, то на Влада.
— Боится выпустить внутренних демонов, — смеётся приятель. — Ему тренер не разрешает. Говорит, что боец должен руководствоваться техникой, а не эмоциями.
— Отвали, я сказал, — гневно смотрю на парня, который уже кучу всего наговорил. Ещё не хватало, чтобы Милла подумала, что у меня не в порядке с головой.
— Паш, — зовёт меня девушка, привлекая рассеянное внимание. — Не слушай никого, просто сделай это. Не удерживай… беса.
Проще сказать, чем сделать, потому что не знаю, где находится этот чёртов переключатель.
— Бой, — командует тренер, и я получаю новую порцию ударов. Сознание совсем заволакивает плотной пеленой, а я с остервенением трясу головой, рассеивая эту дымку.
Боль! Я испытываю её. Сильная, давящая, она в моей груди. Живо представляю себе картины, как Милла уходит, как Милла не приезжает на том поезде. А ещё представляю, как она в объятьях другого. Тело покалывает, адреналин гонит кровь по венам, от самого сердца к плотно сжатым кулакам. Дыхание застревает в груди, но мне совершенно не нужно дышать. Робот не дышит. Машина не дышит. Отсчитывая собственные удары сердца, которые бьют по ушах, делаю два широких шага в сторону противника. Врезаюсь в него, выбиваю всю дурь — его, свою. Не замечаю, как тренер оттаскивает меня, с остервенением скидываю его руки и продолжаю наносить удары куда придётся. Контроль утерян, связь с этим миром утеряна, потому что отчётливо представляю, на месте Руса другого человека. Этот человек без лица, но я точно знаю, что он прикасался к моей Милк-Милк.