Бывший
Шрифт:
В этот момент доктор Хелсон, отключая аппараты от умершей пациентки, услышал какой-то испуганный вздох. Он огляделся вокруг и откинул покрывающий голову пациентки материал. Глаза ее были широко открыты и испуганно смотрели в потолок. Хотя, когда ее накрывали, они были закрыты, Хелсон хорошо помнил это. А теперь и рот был приоткрыт. Аппараты были уже отключены, и он схватил ее руку. Его глаза широко открылись. Бешено бившийся пульс
Удар был страшной силы. Обломки от автомобиля взлетели высоко вверх, и здание, казалось, пошатнулось. Окна на нижних этажах задрожали и из них сразу показались люди. Уворачиваясь от падающих осколков и обломков, прохожие, открыв от ужаса рты, смотрели на сложившийся от удара автомобиль. Кто-то бежал, чтобы помочь водителю. Другие, понимая бессмысленность этой затеи, наоборот убегали в сторону, опасаясь взрыва… Человек, который первым подошел и увидел водителя вблизи, понял, что помощь оказывать уже бесполезно.
Эпилог
Мысль — это самое быстрое, что есть на свете. Она несется со скоростью, превышающей скорость звука и даже скорость света. Мысленно человек может перенестись в любое место земного шара во много раз быстрее, чем его доставил бы туда самый быстрый сверхзвуковой самолет. И даже на любой планете он может оказаться раньше, чем ее достиг бы луч света, который еще не изобрели.
Недаром человек, заснувший всего на несколько секунд, может увидеть во сне целый полнометражный фильм из своей или чьей-нибудь жизни. И как бы не старались ученые, изобретая думающие машины, способные быстро производить сложные вычислительные операции и даже играть в шахматы, опередить мысль человека им не удастся.
Ведь человек может в уме прожить тысячи лет и даже заглянуть в будущее. Он может мгновенно собрать в кучу всех людей Земли и переселить их на другую планету, сразу сделав всех счастливыми и несчастными. Может зашвырнуть Землю куда-нибудь так далеко в Галактику, что ее никто никогда не увидит больше. А может и сразу сделать Землю цветущим раем, где не будет ни смерти, ни горя, ни беды и ужаса. Где не будет ни боли, ни измены, где каждый будет радоваться жизни и все будут равны.
Правда, также мгновенно человек может мысленно стереть всех и все в порошок, сжечь планету и развеять пепел по Галактике. Все зависит от уровня мышления и степени развития человеческого мозга…
Он открыл глаза от начавшегося вокруг шума. Особенно ревело что-то под левым ухом. Финские болельщики ликовали по поводу еще одного забитого гола. Счет на табло как раз менялся и стал 4:0, а до конца игры оставалось уже не так много времени.
«Да, видимо, наши все-таки проиграют. Хорошо, что я от этого много не теряю», — подумал он и, посмотрев на разъяренного соседа слева, улыбнулся.
Из интервью автора
Корреспондент: — Я прочел эту рукопись первым и не нашел, к какому жанру это отнести.
Автор: — Я знаю, криминальным романом это не назовешь. Нет ни одного убийства или какого-нибудь преступления, а придумывать то, чего не было, я не буду. Может это не так интересно, но это настоящая жизнь. Убийств и других преступлений будет достаточно, когда я буду рассказывать или снимать про девяностые годы. Мое творчество не для всех. Кому надоели фантастические вымыслы о криминальной жизни далеких от этой темы домохозяек и других писателей и сценаристов, которые знают об этой жизни понаслышке. На жаргоне это называется «верхушек нахватались». То, что я пишу или снимаю, это пока только для компетентных, которым надоели фантастические вымыслы. А если прочтет или посмотрит фильм кто-то еще и станет говорить, что там что-то не так, значит уже начитался или насмотрелся фильмов, снятых по сочинениям в жанре детектива, криминального романа или какие там еще есть…
Корреспондент: — А у вас все так, как было в действительности?
Автор: — Не совсем. Когда я первый раз приехал в Москву, памятника французу де Голлю возле гостиницы «Космос» еще не было, его поставили немного позже. Но когда я его там увидел потом, все произошло именно так, как в книге. Мне захотелось описать ощущения человека, как будто впервые попавшего в Москву и увидевшего этот памятник. Но здесь, я думаю, ничего страшного, ведь его могли поставить и раньше, тогда бы несоответствий никаких не было. Все остальное описано так, как было. В этот раз все очевидцы и участники — живы…