Ц - 9
Шрифт:
— Тебе, может, машину вызвать?
— Да не надо, я на своей!
Надя растворилась в толчее, а Рита неодобрительно фыркнула:
— Так и липнет, коза!
— И не говори, — поддакнул я, тая улыбку, — что за молодежь пошла…
— Ой, чуть не забыла! Из-за Надьки этой… Мама твоя звонила, в гости звала. Съездим, может?
— Может, — согласился я.
Тот же день, позже
Зеленоград,
Удивительно… Мама уже год, как переехала в «профессорскую башню», а запахи витают те же, что и на старой квартире — сдобные, уютные и какие-то домашние, что ли. Признаться, я поначалу чувствовал стеснение, бывая здесь в гостях — не привык видеть родительницу в обнимку с Филиппом Георгиевичем.
Но… как-то всё утряслось в душе. Даже Настя, сильно привязанная к папе, спокойно отнеслась к тому, что у нее появился отчим. Главное, что мамульке с ним хорошо, убеждал я сестричку, и Гарина-младшая приняла мою сторону. Вот, и ладушки.
Я облокотился на перила балкона, оглядывая городские просторы. Растет Зелик…
— Лида! — глухо донесся голос Фила. — Помочь?
— Мы сами! — мама вежливо выпроводила «помощника» из кухни.
«Лидия Старос… — подумалось мне. — Звучит куда органичней, чем Жаклин Онассис!»
Вздрогнула балконная дверь, пропуская Филиппа.
— Выгнали! — добродушно пожаловался он, и закряхтел, стыдливо посматривая на меня: — Лида… Она думает, будто ты у нас редко бываешь из-за Питера… из-за отца.
— Нет-нет, пусть выкинет это из головы! — отмел я мамины подозрения, мотая головой. — Додумалась… Я помню папу, но без конца переживать… Да ну! Просто работы много. Бывает, что и на выходных «отдыхаю». Так что… Слушайте, а где Настя?
— Решает задачу трех тел! — хихикнул Старос.
— Так она ж, вроде, рассталась со Славиком? — удивился я, а непокой за личную жизнь сестренки уже поднимал волну.
— Настя — умница, но ведь и красавица… — рассудил Филипп Георгиевич. — В общем, у Кости Валиева соперник нарисовался. Высокий, такой, блондин. Журналист, вроде…
— Жопокрутка, — буркнул я. — Извините, вырвалось.
— Руки мы-ыть! — разнеслась команда, и балкон мигом опустел.
— Миш, добавочки, может?
— Лопну, мам!
— А салатику?
— Ну, давай… Да куда ж ты столько?
— Закусывай, закусывай…
Старос, посмеиваясь, долил мне винца из графина, где оно «дышало». Густое, сладкое, хоть и терпкое… Хорошо пошло!
— В Сухуми брали, — похвастался Филипп Григорьевич, гордо приглаживая усы. — Десять рублей банка, а в ней три литра! Домашнее, прямо из подземного кувшина черпали…
— Ну, да, — хмыкнула Рита, — чего б тем горцам по сто лет не жить!
— А хачапури помнишь? — мама раскраснелась,
— Wow… — закатил глаза Старос. — Нет, нет, лучше так: «Вах!»
Я рассмеялся, хмельной, да на релаксе, и тут, как назло, закурлыкал мой радиофон. Тоже «ВЭФ», как у Нади — их нам на работе выдали. А Рите на день рождения я подарил навороченную чешскую «Теслу»… О чем бишь я?
— Не отвечай! — воскликнула Рита, расшалившись. — Ну их!
— Как тебе не ай-я-яй… — пожурил я «спутницу осени серой». — М-м… Алло-о?
— Иванов беспокоит, — захолодил ухо напряженный голос генерал-лейтенанта. — Вам надо срочно подъехать, Михаил.
— Э-э… — стал я соображать. — Борис Семенович, я тут… как бы выпивши…
— Тут — это где?
— В Зеленограде…
— Тогда спускайтесь потихоньку, за вами заедут.
— Понял.
Сунув радик в куртку, натянул ее, путаясь в рукавах.
— Ты уходишь? — огорчилась Рита.
— Все равно в меня больше не влезет! — отшутился я, зашнуровывая кроссовки.
Дверь распахнулась, и в прихожую влетела Настя, словно занося с собой вихрь неясных томлений и жарких соблазнов, амурных шараханий, желаний, влечений… Девятнадцатый годик пошел малышке.
Забавно вчуже наблюдать, как хорошенькая выпускница превращается в молоденькую стерву, то надменную, то капризную красотку.
— Мишечка! Привет! — сестричка повисла на моей шее, болтая ногами. Поцеловала, и отпустила: — А ты куда собрался?
— На работу! — трагическим голосом сообщила Рита из зала. — Представляешь?
— Беги, Миша! — хихикнула Настя. — Я задержу этих алкоголиков, хулиганов, тунеядцев!
Чмокнув «стервочку» в подставленные губы, я решил утрясти съеденное с выпитым — спустился по лестнице, кружа по гулким пролетам. Витавший во мне винный дух улетучивался, замещаясь тревогой — она росла, и холодила рассудок.
Тот же день, позже
Московская область, окрестности объекта «В», п/я № 1410
«Волга» с мощным двигателем от «Чайки» легко выдавала на шоссе хоть двести в час, но бесстрастный парень в штатском, сидевший за рулем, дисциплинированно «тащился» на ста тридцати.
Не доезжая до «ящика», он и вовсе сбросил скорость. Здесь дорога загибалась плавной дугой, стелясь между могучих елей, тянущих лапы над обочиной.
— Борис Семенович сказал, что нас встретят, — неожиданно заговорил водитель, отмахивая пышный русый чуб. — Ага-а…
Впереди, у съезда на грунтовку, махал шапкой гаишник в форменной тужурке. Чубатый затормозил, и милиционер подбежал грузной трусцой.