Caged Hearts
Шрифт:
Что-то подсказывало мне, что этим увлечения Эми и ограничивались.
И на мой вопрос, похоже, так и не ответили.
— Даже если у тебя есть парочка увлечений, я всё равно никак не возьму в толк, почему ты так часто тусуешься с Рин. Я к чему клоню — она немного странная, не находишь?
Эта моя реплика вызвала у Эми приступ громкого хохота.
— Ха! Да это ещё мягко сказано!
— Так почему же? Мне кажется, у тебя неплохо подвешен язык, так что, по мне, тебе впору проводить время в общении с кучей разных людей, но я вижу тебя только с Рин.
Эми
— Эй, я общаюсь с кучей разных людей, не только с Рин! Ты просто не замечаешь, поскольку мы в разных классах. На секунду я представил, что было бы, если бы с Эми оказались в одном классе. Учитывая Мишу, Сидзунэ и Муто — было бы весело… и гораздо более нервно.
Блин, а тема-то, похоже не из её любимых.
— Ладно, но это всё равно не объясняет, почему ты постоянно вместе с Рин.
Я даже не был уверен, почему хотел до этого докопаться. Думаю, это потому, что ланч был весьма необычный.
Эми пожала плечами, напоминая в этом Рин.
— Это потому что у нас схожее мировоззрение.
Если бы меня попросил подыскать наименее правдоподобный ответ — это был бы он.
— Что ты имеешь в виду? — недоверчиво переспросил я, всем своим видом показывая, что не разделяю её точку зрения.
— Ну, типа…Сам посуди, Рин рисует и всё такое прочее, верно?
— Допустим… — я не совсем был уверен, к чему она клонит.
— Ну, а я бегаю, — сказала она.
— И что?
— Ну-у, вот почему мы так похожи, — мысли Эми, кажется, следовали какой-то особенной женской логике. Или логике Рин. В самом крайнем случае — это было как у Шерлока Холмса.
— Ты меня запутала, — признался я.
Эми нахмурилась, пытаясь сформулировать ответ.
— Наверное, всё потому, что мы занимаемся чем-то по одинаковым причинам.
— Вот как?
— В смысле, мы страстно отдаёмся нашим увлечениям, — выдохнула девушка.
— То есть, ты страстно увлекаешься бегом. А Рин — рисованием, так что ли? — я решил, что лучше уж выглядеть идиотом, чем тем, кто не хочет разобраться в ситуации.
— Ну, что-то типа того. Дай подумать… Рин мне однажды объясняла, но не уверена, что я правильно поняла.
Неудивительно. Думаю, любое объяснение Рин кого угодно с толку собьёт.
— Она сказала, что мы обе впадаем в крайности, — наконец сказала Эми. — К примеру, она всегда пытается найти новый способ выразить конкретное чувство. И я бегаю из-за чувств, которые при этом испытываю. А поскольку мы не позволяем чему-либо остановить нас, то этот фактор становится связующим звеном между нами.
— В каком смысле «не позволяем ничему нас остановить»?
Удивившись, Эми указала на свои ноги.
— Потому что я — бегун. А Рин — художник без рук. Поэтому мы уважаем решимость друг друга. Вот потому-то мы часто и бываем вместе. Я так думаю.
Что ж, не уверен, что нашёл какой-то смысл в её словах… Но, судя по робкому выражению лица Эми, она и сама была не очень уверена на этот счёт.
— По правде говоря, я не очень над этим задумываюсь. Мы просто привыкли друг к другу — думаю, это всё и
Что ж, полагаю, что вот в этих словах резон есть.
И тут у меня в голове появился другой вопрос, и поскольку заняться больше нечем, я задал его.
— А почему ты вообще начала бегать?
— О, я бегаю с самого детства! — оживилась Эми. — Мой отец был бегуном, и, как только я научилась ходить, он стал обучать меня бегу. Ну, такие у нас были отношения между отцом и дочерью, понимаешь? Наше общее хобби.
По её лицу проскользнула тень, и я очень удивился, увидев её… грустной. Между ними что-то произошло? Впрочем, это не моё дело, и я не обладаю характером Кэндзи, чтобы докапываться до людей. Так что…
— Ох, у меня не так много времени осталось. Извини, но мне надо пробежать ещё пару-тройку кругов, прежде чем идти к фельдшеру, — спохватилась Эми.
Она понеслась во весь опор по беговой дорожке — только волосы развевались по ветру. Похоже, она бежала гораздо быстрее, чем этим утром. Когда спортсменка пробегала мимо, я мельком заметил её лицо. Такое же выражение было у этой маленькой девушки и с утра, но во взгляде заметно прибавилось остроты. Полагаю, она была права. Я не так уж много знал о ней. Недолго понаблюдав за её бегом, я встал, чтобы вернуться в общежитие.
— Эй! — Заметив, что я ухожу, Эми помахала мне рукой, привлекая внимание. — Не забудь! В то же время завтра утром, ясно?
— Ясно.
Я направился обратно в свою комнату. Домашняя работа призывала к подвигам.
* * *
Мне не спалось.
Моё тело устало, но разум бодрствовал, и я пялился в пустую тьму потолка. Возникла какая-то мысль, и я отчаянно, как за соломинку, ухватился за неё в надежде усмирить свой мозг её тяжестью. Всё, о чём я мог думать — это как я ни о чём не мог думать. Это было в высшей степени непродуктивно.
Я начал гадать, не побочный ли это эффект от принимаемых лекарств, но нашёл странным, что он не проявлялся так долго. Возможно, дело было в том, что я ещё не привык к новому окружению. Не знаю почему, но по какой-то причине мне не спалось, хотя должно было хотеться.
Ну что за бред.
Игнорируя оцепенелость своего тела, я вылез из кровати и бросил взгляд на часы. Четыре утра. Когда проверял в последний раз, был час ночи, так что, наверное, чуток сна мне урвать удалось. Не знаю, что делать. Накинув одежду, я потихоньку вышел из своей комнаты. Быть может, прогулка окажет на меня благотворное влияние.
Я был удивлён, насколько прохладным оказался воздух по сравнению с дневным теплом. Я заметил лёгкий парок от своего дыхания, пока бродил в этот ранний час по территории школы, ожидая либо восхода солнца, либо прихода сна. Сейчас меня устроил бы любой из этих вариантов. Тут я обнаружил, что забрёл на беговую дорожку, на которой впервые не увидел Эми. Впрочем, чему тут удивляться: даже для неё было ещё слишком рано. Белые сиденья были холодны, но я уже радовался этой прохладе.