Царь Давид
Шрифт:
У религиозных евреев не вызывает сомнения, что переданное через пророка Нафана обещание Бога сбылось: 40 лет правления царя Соломона стали для еврейского народа годами мира и процветания; он значительно укрепил единое Еврейское государство, созданное Давидом, и построил великолепный Иерусалимский храм.
Так как, согласно библейскому тексту, Давид скончался, когда Соломону было только 12 лет, то нетрудно посчитать, что в момент его рождения Давиду было уже 58, а в момент знакомства с Вирсавией — 56 лет. Таким образом, Шломо родился в 2912 году по еврейскому летосчислению (848 год до н. э.).
С точки зрения психологов, возраст Давида многое объясняет в его взаимоотношениях с Вирсавией: период
Так что, если разобраться, с житейской точки зрения в поступке Давида нет ничего необычного.
Согласно другому устному преданию, история с Вирсавией произошла, когда Давиду было не 56, а 45 лет. Вскоре после смерти первенца Вирсавии, говорит этот мидраш, Давид тяжело заболел. Болезнь эта длилась 13 лет, в течение которых он был практически прикован к постели, так что многие были уверены, что за грех с Вирсавией и убийство Урии Всевышний все же приговорил его к смерти. Как считается, в дни этой болезни Давид и написал 6-й псалом, который рекомендуется читать страдающим тяжелым заболеванием как личную молитву об исцелении. В нем, как и предписывает еврейское мировоззрение, Давид воспринимает посылаемую человеку болезнь как наказание или испытание от Бога и одновременно выражает уверенность в том, что Бог слышит каждого, кто обращается к Нему всем сердцем, и дарует такому больному исцеление:
«Для руководителя хора. В сопровождении струнных. Для восьмиструнной арфы. Песня Давида. Господь, не в гневе наставляй меня и не в ярости наказывай. Сжалься надо мной, Господь, ибо я несчастен; излечи меня, Господь, ибо содрогаются мои кости. Необычайно встревожена моя душа. А Ты? Господь, до каких пор?! Вернись, Господь, избавь мою душу, спаси меня по Твоему милосердию. Ибо мертвые не помнят тебя: в преисподней кто скажет Тебе «спасибо»?! Я измотан своими стонами, каждую ночь слезами орошаю свою постель. Помутнели от горечи мои очи, ослеплен я своими недругами. Оставьте меня, все творящие беззаконие, ибо услышал Господь голос моего плача. Услышал Господь мою мольбу, мою молитву Господь примет. Опозорятся и начисто рассеются все мои враги, обратятся вспять и в мгновение будут посрамлены» (Пс. 6).
По преданию, боли, терзавшие Давида во время этой болезни, были так сильны, что по ночам он плакал в подушку, и наутро ее приходилось выжимать — то ли от пота, то ли от слез. Между тем Давид не мог не чувствовать, что многие придворные (и прежде всего это был его советник и дед Вирсавии Ахитофел) злорадствуют по поводу его болезни, и именно их он называет в этом гимне своими недругами и врагами.
Всевышний, продолжает мидраш, спустя 13 лет откликнулся на мольбу Давида, послал ему полное выздоровление и дал соединиться с Вирсавией, чтобы на свет мог появиться Соломон. Свое ощущение, что многие злорадствуют по поводу его болезни и с нетерпением ждут его смерти, Давид передал в написанном в те дни в 35-м [34-м] псалме, а в 41-м [40-м] псалме он, как считал Мальбим [73] , намекает на свои подозрения, что его пытались отравить — и именно с этим царь, дескать, и связывал какое-то время свой недуг. Но в 38-м [37-м] псалме Давид снова высказывает уверенность, что болезнь была ему послана за грех с Вирсавией, а в честь своего выздоровления он, как утверждает традиция, сложил 40-й [41-й] псалом.
73
Мальбим(1809–1879) —
В связи с историей Вирсавии невольно возникает вопрос: зачем автор «Второй книги Самуила» вообще сохранил рассказ о ней для потомков?!
Если его целью было, как утверждают историки, создать лубочный образ царя-пророка, чтобы будущие поколения относились к нему не иначе как со священным трепетом, то он мог бы просто обойти молчанием все перипетии взаимоотношений Урии, Вирсавии и Давида и написать: «И взял Давид в жены Бат-Шеву, и она родила ему сына……. Или, в крайнем случае:
«И взял Давид в жены Бат-Шеву, жену Урии…» — и пусть уже дальше комментаторы ломают головы над тем, почему жена Урии стала женой Давида, и выдвигают по этому поводу различные версии.
Видимо, в том-то все и дело, что вот такая елейная картинка автору «Второй книги Самуила» была не нужна — ему важно было рассказать правду; ему крайне важно было донести до читателя величие личности Давида во всех ее проявлениях, в том числе — в грехе и раскаянии. А между тем предназначенные Богом для Давида наказания отнюдь не ограничивались смертью первого сына — впереди стареющего царя ждали новые удары судьбы.
Глава третья
СЕМЕЙНЫЕ ТАЙНЫ
В начале новой военной кампании против Аммона Иоав сомкнул кольцо вокруг Раввы, взял ее в блокаду, а затем оставил город без источников воды.
«И воевал Йоав против Раввы Аммонитской, и стал захватывать царскую столицу. И послал Йоав посланцев к Давиду сказать: воевал я против Раббы и взял уже город воды. А теперь собери остальной народ и обложи город, и покори его, ибо если я возьму город, наречется он именем моим» (II Сам. 12:26–28) — так говорит об этих событиях Библия, заставляя ученых теряться в догадках, что следует понимать под «городом воды».
По одной версии, как и при взятии Иерусалима, Иоав обнаружил единственный идущий в город водовод и перерезал его.
По другой — в Равве было (как позднее в Иерусалиме) два ряда стен: после того, как Иоав взял первую из них, жители города укрылись за второй, внутренней стеной. Однако при этом все колодцы и водосборники дождевой воды Раввы находились в первом, «внешнем» городе, и таким образом осажденные аммонитяне начали умирать от жажды. И в том, и в другом случае падение Раввы становилось неизбежным. Но Иоав опасался, что если он возьмет столь долго сопротивлявшийся город сам, то Давид возревнует к его славе победителя, а чем чревато впадение в немилость к венценосному дяде, он хорошо усвоил на примере Урии Хеттеянина. Кроме того, Иоав прекрасно понимал, как важно для Давида лично насладиться поражением и унижением аммонитян после того, как те унизили и оскорбили его послов к царю Аннону.
Поэтому Иоав не стал торопиться со штурмом внутренних стен Раввы, а направил гонца к Давиду с предложением явиться с подкреплением и взять город, так, чтобы лавры победителя достались именно ему (если этот чисто греческий оборот вообще уместен, когда речь идет о еврейской истории). И Давид, разумеется, не преминул провести мобилизацию и подойти к Равве со свежими силами для решающего удара. Мы не знаем, была взята столица аммонитян штурмом или сдалась на милость победителя. Неизвестной осталась и судьба царя Аннона. Точнее, мы можем только догадываться, что Давид отрубил Аннону голову, но не более того.