Царь Федор Алексеевич, или Бедный отрок
Шрифт:
А весной 1680 года вышел указ, согласно которому во всех бумагах, касающихся гражданского управления, предписывалось называть только начальствующих лиц соответствующего ведомства («приказа»), без их помощников и заместителей [160] . Таким образом, исчезала почва для местничества между людьми, занимавшими в приказах не первые позиции. Но это были довольно скромные шаги. Между тем в Боярской думе и близком окружении царя сложился круг людей, имеющих высокие чины при очевидной слабости местнических позиций. Их «общая масса» могла стать хорошей опорой для более решительных преобразований.
160
Там же. С. 374.
Через полгода последовало очередное объявление «безместия» в действующей армии.
Этот указ, вероятно, вызвал худые толки и, возможно, сопротивление. Внимательные наблюдатели из числа иноземцев отмечают: русские «бояре» проявляли недовольство царем. К тому же выявились практические сложности исполнения указа, и требовалось их учесть. Поэтому начало 1682 года ознаменовалось созывом большого Соборного совещания на сей счет.
161
Седов П. В.К изучению источников по истории местничества // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. 26. СПб., 1998. С. 209— 223; он же. Обоярской попытке учреждения наместничеств в России в 1681-1682 гг. // Вестник ЛГУ. 1985. № 9. Вып. 2. С. 28.
На нем-то и был сделан последний шаг к уничтожению местничества.
Источники не позволяют со всей точностью определить инициаторов большой реформы. Совершенно ясно, что самую активную роль сыграл в ней лично Федор Алексеевич. Благодаря его твердой воле упразднение местничества только и могло совершиться. Без всякого сомнения, главнейшими союзниками царя стали князь В. В. Голицын и патриарх Иоаким. Причем Голицыну время от времени приписывают решающую роль как организатору и, пуще того, «идеологу» реформы. Нельзя отрицать такой возможности, однако и решительных аргументов в ее пользу до сих пор не приведено. Ясно, что патриарх помог Федору Алексеевичу в «проводке» столь масштабного нововведения, но инициатором его не являлся. Некоторые историки видят самых деятельных помощников царя, а может быть, и советников, внушивших ему программу реформы, в его неродовитых приближенных: Языковых, Дашковых, Кондыревых. Да, Языков обладал столь значительным влиянием на царя и столь солидным «весом» при дворе, что мог стать своего рода «серым кардиналом» при начале всей затеи. Но и тут, к сожалению, надо признать: источники не дают возможности точно указать на него или на кого-то иного.
Итак, вокруг монарха сплотилась группа единомышленников, стоящих за отмену местничества. Кто из них сыграл определяющую роль, сказать нельзя. Но вся «партия» могла действовать сплоченно, опираясь на ясно высказанные желания самого царя.
Зато «внешний», формальный ход всего дела очень хорошо виден по документам XVII столетия.
Реформа преуготовлялась долгое время. Указ 1681 года, а за ним и решение Соборного совещания получили в главных своих пунктах серьезную предварительную подготовку.
Учреждением, которое взялось за разработку предложений на сей счет, стала особая группа или комиссия, занимавшаяся обновлением вооруженных сил России. Ее отдали под начало князю В. В. Голицыну. И местничество оказалось включено в ее компетенцию как явление, скверно влияющее на управляемость армии.
Как уже говорилось выше, русскую армию принялись всерьез реформировать в 1680 году Относительно спокойная обстановка на юге, в бывшей полосе военных действий с турками и крымцами, позволяла заняться приведением вооруженных сил в порядок. А поскольку их преобразование получило не столько тактический или технический характер, сколько структурный, до местничества должно было дойти дело.Оно-то ведь мощно влияло и на структуру поместного ополчения, и на управление им.
Князь В. В. Голицын участвовал в военных кампаниях на юге как один из ключевых военачальников. Насколько он обладал военным дарованием — вопрос спорный. Русско-турецко-татарская война, шедшая при Федоре Алексеевиче, не дала свидетельств особенного таланта у Голицына. Что касается более поздних воинских предприятий, направленных против Крыма, то Голицын показал выдающиеся организаторские способности, но тактическую одаренность в его действиях отыскать трудно. Другое дело — опыт. Им князь обладал изрядно. Он прекрасно видел, сколь обременительным стало местничество для русской армии. Фактически она разваливалась на две части, живущие по разным законам. Обширное поместное ополчение привыкло к местническому порядку, а «полки нового строя», более эффективные на поле боя, могли прекрасно обходиться без него.
Осенью 1681 года и появилась та самая административная группа, отданная под начало Голицыну. Сначала ее называли «приказом Ратных дел», затем — «Ответной палатой». Вне зависимости от наименования она получила поразительно широкую компетенцию.
Ей поручалось рассмотреть всё устройство российских вооруженных сил и «переменить на лучшее» обычаи, показавшие в недавних боях свою «неприбыльность». Иначе говоря, произвести анализ армейской организации от основания до высшего управления и предложить четкий план перемен.
В состав группы, помимо Голицына, вошли боярин князь В. Д. Долгорукий, окольничий князь Д. А. Барятинский, думный дворянин В. И. Змеев, думный дьяк В. Г. Семенов. Помимо них, к работе группы привлекли многочисленных «выборных» от военных чинов. Причем не только представителей воеводской верхушки — стольников, стряпчих, генералов, полковников, — но и провинциальных дворян, опытных в воинском деле. Требовалось, говоря современным языком, «экспертное мнение» разных слоев русской армии, а не только высшего. Подготовительная работа группы пришлась на декабрь 1681-го — январь 1682 года.
Эта правительственная инициатива завершилась успешно.
Прежде всего, группа Голицына предложила ввести в полках деление на постоянно существующие части: сотни и роты. «И выборные люди говорили: "Чтобы великий государь… указал стольникам и стряпчим, и дворяном и жильцом служите полковую службу по-прежнему, и росписати их бы всех в роты, а не в сотни; а вместо бы сотенных голов, для лучшего устроения и крепкого против неприятелей стояния, быти у них ротмистрам и порутчикам из стольников и из стряпчих, и из дворян, и из жильцов, и изо всех родов и чинов с головы безпременно, и меж себя без мест и без подбора, кому в каком чине он, великий государь, бытии укажет; а бытии в полку по 6 рот, а в роте по 60 человек, и тех ротмистров с их роты ведати старшему ротмистру; в людям их бытии за ними в тех же ротах по-прежнему с 25 дворов по человеку, а знамена возити рот-мистровым людям"… и великий государь… указал выборным людем сказати: "…Изволил он, великий государь бытии так, как боярам они, выборные, объявили; а кому ротмистрам и порутчикам бытии, и тех людей написати в те чины на пример боярам и им, выборным людям"» [162] .
162
Соборное деяние об уничтожении местничества 12 января 1682 года // Российское законодательство X—XX веков. М., 1986. Т. 4. С. 36.
Позднее к уже перечисленным переименованиям чинов добавилось еще два, касавшихся стрелецкого войска. Прежних стрелецких голов стали называть полковниками, а стрелецких сотников — капитанами [163] .
Комиссия выборных людей составила список и распределила служилых людей со старыми чинами московской службы по новым чинам.
Затем обратились к царю с новой просьбой: «Они, выборные люди и братья их, и дети, и сродники написаны в ротмистры и в порутчики; а Трубецких… и Одоевских и Куракиных, и Репниных, и Шейных, и Троекуровых, и Лобановых-Ростовских, и Ромодановских, и иных родов в те чины никого ныне не написано для того, что за малыми леты в чины они не приказаны. И опасно им того, чтобы впредь от тех вышеписанных и от иных родов, которые ныне в ротмистрах и в порутчиках не написаны, не было им и родам их в том укоризны и попреку. И чтобы великий государь пожаловал их: велел тех всех родов, которые ныне в ротмистры и в порутчики для вышеобъявленных причин не написаны, и в которых родех впредь будут дети, писати в те же чины в ротмистры и в порутчики в то время, как они в службу поспеют и в чины приказаны будут… И для совершенной в его государских ратных и в посольских и во всяких делах прибыли и лучшего устроения, указал бы великий государь всем боярам и окольничим, и думным и ближним людям, и всем чинам бытии на Москве в приказех и в полкех и у ратных и у посольских и у всяких дел, и в городех меж собой без мест, где кому великий государь укажет, и никому ни с кем впредь разрядом и месты не считаться, и разрядные случаи и места отставить и искоренить, чтобы впредь от тех случаев в его государевых ратных и во всяких делах помешки не было…» [164]
163
Там же. С. 46.
164
Там же. С. 37.