Царь Иисус
Шрифт:
— Симон, ты рассуждаешь довольно здраво, однако от меня не укрылась излишняя горячность, которую ты старательно подавляешь в себе. Признайся, у тебя есть еще причина убеждать меня в необходимости этой женитьбы, кроме желания видеть меня счастливым?
Ничего не отвечая, Симон отпил вина из чаши, пригладил бородку.
— Симон, никогда раньше я не видел, чтоб у тебя так сияли глаза. И пальцы у тебя дрожат. Скажи честно, что у тебя на уме? Ты же философ. Ты строишь свою жизнь в строгом соответствии с философскими принципами. И хоть пытаешься держать надежду и радость, словно резвых скакунов, в узде, они грызут удила и встают на дыбы, и пена слетает с их губ.
— Царевич, — дрожащим голосом произнес Симон, — я скажу тебе. Все континенты сходятся в Иерусалиме. Это крепость на перекрестке дорог, по которым идут все известные в истории народы. Иерусалим находится на полпути между Индией и Испанией, холодным Белым морем на севере, где живут оборотни финны, и нестерпимо жаркими пустынями за Понтом на юге, где обезьяноподобные люди противно бьют себя в волосатую грудь. Запад и Восток сходятся здесь. Иерусалим — это центр известного нам мира. Центр пространства. Ты хочешь спросить меня о времени? Египтяне считают, что люди живут восемь тысяч лет, а у них два года — это один наш, значит, Адам родился четыре тысячи лет назад.
— А я слышал, что четвертое тысячелетие закончилось полтора века назад, во времена Иуды Маккавея.
— Иуда ошибся. Сейчас полдень, зенит Адамовой жизни. Заканчивается четвертое тысячелетие, а конец тысячелетия всегда отмечен каким-нибудь великим событием. В конце первого тысячелетия хранитель Книг Енох Совершенный был живым взят Богом на небо. В конце второго Господь заключил завет с Авраамом. В конце третьего царь Соломон с величайшей пышностью праздновал окончание строительства Первого Храма, и в то время Господь одаривал его явными знаками своей благосклонности. Ах, царевич, неужели твое сердце не бьется сильнее в ожидании того, что Господь в своей щедрости приготовил для конца нашего четвертого тысячелетия в нашем доме на полдороге судьбы? Адам рожден без греха. Хранитель Книг Енох прожил жизнь без греха. Авраам покорялся Богу, ни разу не подвергнув сомнению свою веру в Него. Соломон, когда Господь спросил его во сне, чего бы ему больше всего хотелось, выбрал мудрость. Все эти люди считаются патриархами нашего народа, и все пни принадлежат одному роду. А что, если четвертое тысячелетие закончится появлением царя, который сочетает в себе все добрые качества своих предшест-шмшиков: будет рожден без греха, как Адам, прожи-Ж'т жизнь без греха, как Енох, будет верить, как Авра-и м, и будет мудрым, как Соломон?
Лнтипатр недоверчиво усмехнулся:
— Я никогда не слышал, сын Боефа, чтобы ты так унлекательно рассказывал о тысячелетиях. И я не мпаю, что ответить тебе, разве что спрошу: «А где Моисей?» Ведь Моисей не принадлежит к роду остальных патриархов, и все-таки никто не станет отрицать, что он равен им, а ведь ни его рождение, ни смерть, ни какое другое событие в его жизни не приходятся на конец тысячелетия. И где патриарх Ной, с которого на самом деле началась новая эпоха?
— Ты мудро сказал! — со всей серьезностью произнес Симон. — Действительно, и Ной, и Моисей могли бы опровергнуть мое рассуждение, но не сделают этого. Известно, что конец четвертого тысячелетия совпадает с годом Феникса. Как ты знаешь, лишние часы за год добавляют к тысяче четыремстам шестидесяти годам еще один год, который в Египте называется годом Феникса, или Великим годом Сириуса, потому что именно в этот год небесная птица оказы-нается на пальме в Баальбеке и возрождается из пепла. Моисей поклонялся Всемогущему в Баальбеке, и, когда он со своими священнослужителями ушел из города, закончилась эпоха Феникса, начавшаяся при Ное, при том самом Ное, который, как Енох, не усомнился в Господе. Новая эпоха Феникса началась на Синае с установлением Закона Моисее-па, и теперь она заканчивается. Старый Феникс должен умереть и новый родиться. Вот почему мы находимся не только в конце Пространства, но и в центре времени тоже, не только на вершине Адамовых дней, но и на пересечении эпохи Феникса с Тысячелетней эпохой. Стоит ли удивляться тому, что я желаю старшему сыну моего царя достойную женитьбу, которая может принести Израилю и всему человечеству неисчислимые блага?
— Все-таки я едомитянин, а Исав продал свое пер-иородство Иакову за миску чечевицы. И свое благословение тоже.
— Исав умирал от голода и умер бы, не будь той чечевицы. Иаков поступил нечестно, позволив Исаву расплатиться таким образом за гостеприимство, которое он в любом случае должен был оказать ему. И благословение Иаков тоже украл, а сказано: вор должен отдать наворованное. А о том, что ни благословение, ни первородство не были проданы навсегда, ясно говорится в двадцать седьмой главе Книги Бытия словами Исаака:
«Брат твой пришел с хитростью и взял благословение твое… и ты будешь жить мечом твоим и будешь служить брату твоему, будет же время, когда воспротивишься и свергнешь иго с выи твоей».
И Исайя в своей Книге, опираясь на это пророчество, говорит в шестьдесят третьей главе о приходе Мессии: «Кто это идет от Едома, в червленых ризах от Вос-ора, столь величественный в Своей одежде, выступающий в полноте силы Своей?» И ему отвечают: «Я — изрекающий правду, сильный, чтобы спасать». Потом Исайя опять спрашивает: «Отчего же одеяние Твое красно, и ризы у Тебя, как у топтавшего в точиле?» Ему же отвечают: «Я топтал точило один… — Это значит, без брата Иакова.-… год моих искуплений настал».
— Кто же эти искупленные?
— Едомитяне, конечно же. Смысл в том, что едоми-тяне, а не израильтяне, истинный народ Иеговы. Когда Иаков заменил Исава, Иегова принял израильтян за детей своих и выказал им необыкновенную доброту, а они восстали против него. Вот, теперь едомитяне взывают к нему словами Исайи: «Мы твои. Ты никогда не был их Богом. Поначалу они не назывались Твоим именем. Они попрали святилище Твое».
— Значит, обещанный Мессия должен быть едоми-тянином? — изумился Антипатр.
— А как иначе он может стать вторым Адамом? Едом и Адам — один человек. Красный Человек из Хеврона. Как еще он может быть вторым Давидом? Только если его мать будет из племени левитов и дочерью Аарона. Таким образом, поскольку Халев, царственная часть Едома, считается Иудиной, то предсказано в Священном Писании: «Мессия придет из дома Левия-первосвященника и из дома Иуды-царя, и он будет особой священной».
Тут загорелось у него в груди, и он стал декламировать из завета Левия:
Бог нового священника воздвигнет, В его уста Свое Он вложит слово, И правые законы утвердятся По всей земле на многи-многи лета.
Его звезда взойдет подобьем царской, Как солнцем полдень, озарив познанье, Его прославится повсюду имя, Тьму расточа, как яркий луч светила.
Всеобщий мир во дни его настанет, И небо возликует, и земля Возрадуется, Бог на нем почиет, И мудр, и свят он будет меж людьми.
Господне покровительство почиет.
На всех его сынах, и на земле.
Никто в премудрости с ним не сравнится.
И станет в мире он народам пастырь.
Чрез благодатьначнется просвещенье -
И кончится победой над грехом. {3}
Глава шестая ВИДЕНИЕ
Антипатр молился во дворе Израиля. У него сложилась привычка каждое утро на рассвете приходить в Храм и молиться, по иудейскому обычаю, на коленях. Неожиданно он услыхал за спиной непонятный шум, словно случилось что-то ужасное, а когда он повернулся, то увидел бегущих куда-то суровых стариков в дорюгах, которые что-то громко кричали и посыпали себе головы пеплом. Всем, кто встречался им по дороге, они шепотом говорили несколько слов, после чего те тоже широко разевали от ужаса рты и принимались рвать на себе дорогие одежды. Вскоре рыдали все.