Царь Кровь
Шрифт:
Он встряхнул лом, замахиваясь для первой попытки. Я отпрянул. Остальные беспомощно переглянулись – поняли, что он собирается меня убить.
А он уже визжал, расплевывая слюну:
– Знаете, что этот гад в пятницу мне сделал? Знаете? Да я его... Да я его сейчас...
Он взмахнул ломом. Лом был тяжелый, скорость набирал не сразу, и мне легко было отступить от удара, летящего слева направо.
Он замахнулся снова.
Снова я легко ушел назад.
Ясно было, что мне надо тянуть время, а потом, когда предоставится возможность,
Снова пролет лома.
И снова я отступил. Слева и чуть позади меня солнце било в двери, выделяя на полу приличный квадрат замасленного бетона. На следующем замахе я повернусь и рвану к дверям раньше, чем он успеет снова занести лом.
На этот раз он занес лом над головой, будто собираясь забить палаточный колышек. Сейчас я брошусь к двери.
Но на этот раз я поскользнулся на масляном пятне. Нога поехала вперед, я упал назад и растянулся бы на спине, если бы не наткнулся задницей на радиатор старого “джага”. Потеряв равновесие, я не мог уже отступать, и следующий удар придется мне по черепу.
Я глядел в белое лицо Стенно. Черные точки глаз все еще пылали, не отрываясь от моего лица, и в них горела ненависть. Одно желание было у него – раздробить мне череп, расплескать мои мозги вместе с кровью и вырванными глазами по кузову машины.
И тут он остановился. И его лицо с открытым ртом выразило только одно – предельный ужас.
И он глядел на меня так, будто со мной произошла какая-то еще более ужасная метаморфоза.
– НЕТ! ХВАТИТ! ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ! ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ!
К нему с разных сторон бросились Стивен, Дин, Говард, даже старик – остановить, не дать ему опустить железо мне на голову.
Я вскинул руки, защищая лицо, задержал дыхание, стиснул зубы...
– А, черт!
Он двигался с неимоверной быстротой.
Железка мелькнула в воздухе, но он уже не держал ее. Он ее бросил в меня с размаха. Она прожужжала над головой, воздухом дернуло волосы...
БАМ!
Она ударилась у меня за спиной.
Стенно пятился, тряся головой и прерывисто дыша. Глаза его, все с тем же выражением животного ужаса, не отрывались от меня.
Он завопил и бросился бежать.
Застучали по бетону молотами подкованные ботинки, и Стенно исчез. Дин подбежал к двери, выглянул, покачал головой, развел руками, из чего я понял, что Стенно сейчас не возвращается.
Облегчение прошло по людям, как волна. Я перевел дыхание, заставил себя встать.
И стоял, глядя на обращенные ко мне лица, и чувствовал себя как приговоренный. А молчание длилось и длилось, и, как в тот вечер пятницы, мне казалось, что люди ждут от меня признания в каком-то страшном, ужасном грехе.
Наконец старик поскреб челюсть и кивнул на “джаг” за моей спиной.
– Что ж, мне хотя бы с него пыль вытирать не придется.
Я посмотрел на машину. Лом, пролетев мимо моей головы, врубился точно в ветровое стекло.
12
Мы ехали на мотоциклах всего минут пять, когда
Стивен сел боком на мотоцикл, держа ногу на земле и не выключая мотора. Сняв шлем, он почесал голову, где натерли ремни. Он был в защитных очках, и меня переполняла гордость, что вот такой парень, похлеще любых рок-звезд, – мой брат.
– Как ты, Малыш К?
– Нормально. – Я чуть повернул ручку газа, и мотоцикл довольно заворчал.
Стивен заглянул мне в глаза.
– Никак не можешь выбросить из головы этого типа?
– Стенно? Не могу забыть, как он уставился на меня. Именно на меня. Будто я его жену отбарабанил или что.
– Он сильно получил по голове тогда в пятницу, сам знаешь. – Стивен смотрел на меня сочувственно. – По-моему, у него до сих пор не все дома. Как ты думаешь?
– Думаю, что ты прав. И все равно странно он как-то себя вел.
– Ты точно в норме?
– Без проблем.
Стивен кивнул и стал натягивать шлем, но вдруг остановился и посмотрел на него таким взглядом, будто шлем вонял непередаваемо, ухмыльнулся мне и бросил шлем в канаву.
– Мы выполняем гуманитарную миссию. И никто нас не запишет за езду без какого-то дурацкого шлема. Я кивнул, улыбаясь.
– Ладно, Рик, помнишь “Танцуют все” великого покойника мистера Эдди Кохрена?
– Помню? Наш оркестр его на каждом выступлении лабает.
– Тогда поехали. Все танцуют рок-н-ролл!
Стивен вывернул газ и усвистел вперед. Рычание мотоцикла перекрыла песня в полный голос.
Издав ковбойский вопль, я зашвырнул шлем в кусты и помчался за ним. Вскоре мы ехали бок о бок, волосы развевались на ветру, мы пели в унисон и переглядывались, весело улыбаясь.
Дорога была пуста, светило солнце. На поле возле дороги играли в догонялки две лошадки. Иногда попадались брошенная тележка, велосипед или пуховое одеяло, оставленные городскими на дороге во время исхода в Ферберн. Но это как-то не очень пугало. Очень скоро здесь наведут порядок, думали мы про себя. Будут и телевизионные анализы, и публичные расследования, и столько, что еще затошнит от них.
Так мы говорили себе тогда. Но впереди ждала совсем другая правда. И правда эта была чистейшим злом, а будущее – Адом.
А сейчас мы, наивные, ехали по сельским дорогам, скрываясь в тени под деревьями и вырываясь на яркое солнце.
Выехав на главную дорогу в Лидс, мы снова увидели живых людей. Это был армейский блокпост, состоящий из зеленого грузовика и полудюжины солдат, сидящих в тени под деревом.
Солдат, на котором не было ничего, кроме камуфляжных штанов, широкополой шляпы и татуировки “Земля надежды и радости”, махнул нам, чтобы остановились.