Царь мира сего, или Битва пророков продолжается
Шрифт:
В самой главной молитве, которой научил нас сам Иисус Христос, есть слова, которые мы повторяем каждый день: «Да будет Воля Твоя, яко на небеси и на земли!» Этими словами мы сознательно признаем Волю Господа нужной, полезной и необходимой для нас, и желаем, чтобы она была единственной волей во вселенной. И пусть нас, верных Отцу, осталось совсем мало и обезумевшие от собственной воли народы ищут нас, чтобы убить, мы все равно уверены в том, что правда и окончательная победа – за нами! Нужно только потерпеть, дорогие мои! Ибо сказано: «и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется»
Помоги нам в этом Бог, дорогие
Казаки склонили головы, и батюшка благословил всех крестом. Потом он слез с ящиков и направился прямо к Михаилу.
– Ну что, Миша? – спросил он, – Что решил?
– Откуда вы меня знаете?
– Опять ты меня не узнал?
– Нет, кто вы?
– Не называй меня на вы!
– Киприан! Ты?!
– Да, это я…
– Не слушай его, Михаил! – неожиданно закричал появившийся откуда-то слева сатана. – Не слушай этого лжеца!
Киприан хладнокровно поднял крест:
– Именем Иисуса Христа, вон отсюда, сатана! И больше не смей сюда соваться!
– Михаил, – скрипел зубами Денница, – пойдем отсюда! Пойдем быстрее! Что ты тут нашел?
– Вон отсюда, я сказал! – угрожающе возвысил голос Киприан и зачем-то полез за пазуху.
Беловский заметил под рясой у него десантный тельник. Священник достал флакончик и стал откручивать пробку.
– Брось, поп, эту гадость! Брось! – закричал сатана. – Михаил, пойдем же, наконец!
Киприан плеснул немного жидкости в ладонь и спокойно спросил:
– Ну что, Миш, брызнуть в него крещенской водицей? Или с ним пойдешь?
– Брось эту гадость, скотина мерзкая! Брось, вонючий поп! – орал владыка ада. Его корежило и трясло так, что с деревьев сыпались листья. – Михаил, чего ты ждешь? Или ты хочешь сдохнуть вместе с ними? Ты хочешь променять трон на общую яму, куда тебя свалят вместе со всеми и засыпят хлоркой? Ты этого хочешь?
– Давай, Миша, и, правда, выбирай скорее. Не гоже ему тут находиться. Не место ему тут.
– Да что ты слушаешь этого старого дурака! – нервно смеялся сатана, – этого бородатого идиота! Пойдем строить новые счастливые города! Пойдем растить новые счастливые поколения, не знающие ужасов войны и этих тварей! Пойдем осваивать межзвездное пространство! Пойдем заниматься наукой! Перед нами светлое будущее! Плюнь на них! Они побеждены! Их больше нет! Отныне я – бог!
– Сейчас проверим, какой ты победитель, какой ты бог – хитро улыбнулся Киприан, замахиваясь пригоршней с крещенской водой, – ну что, Миша, долго мне тебя еще ждать? Ты уж реши – туда или сюда?
– Тьфу, тьфу, тьфу! Отойди от меня сатана! Отрицаюсь тебя, отрицаюсь дел твоих! Во имя Отца и Сына и Святого Духа, врежь ему, Киприан!
Треснула молния, и Денница исчез. Сразу стало как-то легко и весело.
– Ну, как тебе этот клоун? Ишь, прыщ на заднице, а туда же – победитель, бог! – смеялся он.
– Что со мной было?
– Ничего особенного. Просто он совратил тебя, воспользовавшись твоим трудным положением. Это он мастер…
– Как же так получилось?
– Ну, как, как… Ты ж был ранен шибко. Нужно было потерпеть немного, а ты смалодушничал и отказался вроде как дальше с нами работать. А он тут как тут! Он всегда где-то рядом и только и смотрит, чтобы сцапать… Зараза…
– Ну и что дальше?
– А чего дальше… дальше мы без тебя провалили все свои задания, история пошла кувыркаться, народы напали все на всех. Три четверти населения земли погибло. Россию раздолбали так, что не осталось камня на камне.
– Как же так? Неужели наши пророчества не сбудутся? Значит, они были не верны? Значит, Небеса не восполнят количество ангелов?
– Да, Миша. История свершилась по плану сатаны. Именно для этого он тебя сюда – в последние дни земли и притащил, чтобы показать, что все вышло не по-нашему. В Иерусалиме, в новом Храме сейчас готовятся короновать Царя мира сего.
– Постой, кого же они будут там короновать, если я отказался?
– Что говоришь? – приложив к уху сухую ладонь, как бы не расслышав, переспросил старенький батюшка.
– Кого, говорю, они короновать-то собрались, если я отказался? Он ведь меня на престол готовил.
– Тебя? – удивился Киприан?
– Ну да, меня…
– И ты отказался?
– Конечно, отказался.
– То есть ты никогда не давал своего согласия?
– Никогда, ни в одном времени, ни в одном месте вселенной не давал согласия, как бы он меня не уговаривал.
– Ты хочешь сказать, что у него ничего не вышло? – прищурил хитрые глаза он.
– Отец Киприан, что-то я не пойму тебя. Ты ведь и сам все знаешь!
– Мне важно, чтобы ты сказал это! Чтобы ты сказал это мне, иерею! Чтобы я свидетельствовал об этом перед Богом! Чтобы я имел возможность сказать Ему, что ты отказал сатане! Чтобы я имел возможность сказать всем людям, что у ада ничего не вышло! Что нас не победили!
– Да! Я отказал сатане! Да, у ада ничего не вышло!
– Пойдем же скорее сообщим все это народу и армии! Пойдем, возвестим радостную весть!
Где-то над лесом послышался гул десятков самолетов. Это приближалась та самая армада бомбардировщиков, которую они с Денницей недавно встретили в небе. Киприан схватил Беловского, расцеловал, потом вбежал обратно на штабель ящиков и закричал, размахивая крестом:
– Смерть, где твое жало! Ад, где твоя победа! Мы победили! Дети мои, свершилось! Свершилось то, о чем я вам говорил! Наш боец вернулся! Он вернулся!
Вслед за ним тысячи и тысячи воинов повскакивали со своих мест и началось примерно то же, что было 9 мая 1945-го года около Рейхстага.
– Победа! – ревела многотысячная толпа, паля в воздух из всех видов оружия, которое только было в руках. – Победа!
Если бы…
В темноте плавало что-то красное и бесформенное. Что-то непонятное и многочисленное. Почему-то никак не удавалось прицелиться в них взглядом и рассмотреть повнимательнее. Стоило только выбрать какую-то одну, как она поспешно уходила влево, туда, где была кромешная темнота, и ничего не было видно вообще. Ничего не было видно и справа, и сверху, и снизу. Красные штуки виднелись только где-то посередине, но уходили только налево. Всегда только налево. Значит, чтобы успеть рассмотреть, нужно засекать их правее. Что же это за штуки такие? Но сколько он ни старался разгадать эту тайну, у него раз за разом ничего не получалось. Но в мире ничего больше не было, кроме плавающих красных тел, а потому и занятия другого быть не могло, кроме слежения за ними. Не было ни воспоминаний, ни размышлений, ни ощущений. Лишь только ускользали и ускользали непонятные формы. И появлялись снова…