Царевна-лягушка. По мотивам русских народных сказок
Шрифт:
И в час, когда настанет вечер,
Ложись спокойно почивать,
А я, когда погаснут свечи,
Начну у печки колдовать.
Как прежде, ляжешь спать, а утром,
Ведь утро ночи мудреней,
Решится все само, как будто.
Не беспокойся, не робей!»
***
По пригорку заяц скачет,
Под горою дева плачет.
Хочет знать, что будет дальше,
Не желает больше ждать,
Просит сказку продолжать.
Ну, вот и вечер, лучик лунный
В окошко сверху вниз бежит,
Перед иконою старинной
Лампады свет едва дрожит,
И, помолившись пред иконой,
Царевич лег в свою кровать,
Готов дремотною дорогой,
Уснуть и сладко-сладко спать,
Но захотелось, вдруг, Ивану
За лягушонкой подглядеть,
Прибегнуть, стало быть, к обману,
И в эту ночь не спать, а бдеть!
Сказаться спящим, но стараться
Как можно дольше бодрым быть,
Узнать, увидеть, разобраться,
Что будет здесь происходить?
Но не сумел тяжелы веки
Иван открытыми держать,
Уснул, как будто канул в веки,
И продолжал до утра спать.
А как, проснувшись, потянулся,
С постели на ноги привстал,
С досадой горько усмехнулся -
Он всё прошляпил, все проспал!
Ах молодость, она прекрасна!
Пытаясь этот мир понять,
Она упрямо не согласна
Чужому опыту внимать.
И что вокруг одна забава,
Когда тебе так мало лет,
Предполагать имеешь право -
Что жизнь легка, а смерти нет!
Свершать безумные поступки,
Свергать кумиров и царей,
За каждою влачиться юбкой,
И всех считать себя глупей.
Но опыт собственной ошибки,
Он крепок, стоек и силён,
И боль и горечь и убытки
Всегда с собой приносит он.
«Вставай, Иванушка – пора!
Уж утро светло, солнце ярко,
И вскоре надо со двора
Идти к царю, с твоим подарком.
Ступай, Ванюша, я пирог
Смогла испечь в ночное бденье,
Задание выполнила в срок,
Вложила всё своё уменье!
Иди, родной, а за тобой
Пирог служанки принесут,
Лишь дверцу за собой прикрой,
Ступай, на батюшкин на суд!»
И вот, на царский на порог,
Пытаясь скрыть свое волненье,
Царевич выставил пирог -
Лягушки крохотной творенье.
От взглядов тканями закрыт,
Лишь запах от него струится,
Такой, что скромность позабыв,
Со всех концов народ стремится!
Стрельцы, от самых от ворот,
Сомкнувшись плотными рядами,
Сдержать пытаются народ,
Сцепляясь крепкими руками.
А люди все сильнее жмут,
Кричат, галдят и напирают!
И этот непокорный люд
Безумный бунт напоминает!
Вдруг шум и крик мгновенно сник,
Все смолкли, шапки теребя,
То царь явился в этот миг,
Ступая вниз, с крыльца сходя.
Раздался колокольный звон,
Все пали ниц, хваля царя,
Ему отдать земной поклон
Спешат, за все благодаря!
Царь посмотрел, нахмурив бровь,
Поверх голов своих бояр,
И к сыновьям вернулся вновь,
Принять готовый новый дар:
«Ну что на это раз? Смогли
Мне угощение сварить?
Блины, варенье, пироги,
Кого мне в этот раз хвалить?
Ах, что за запах! Между тем,
Я, судя по всему, клянусь,
Сегодня что-нибудь, да съем,
Коль дотерплю, коли дождусь!
Давай, Ерёма, твой черёд!
Ведь ты пришёл сюда не зря?
Смотри – народ, а он, ведь, ждет!
Порадуй батюшку царя!»
«Что говорить, ну как тут быть?
–
Ерёма тихо забасил, -
Решила Люда щи сварить,
Аль, борщ? Прости, отец, забыл!»
Людмила – то боярска дочь,
Стряпух и нянек собрала,
И вмести с ними в эту ночь
Варила полбу до утра.
И все устали, что невмочь,
Да вот несчастье, на беду
Ей каждый захотел помочь -
Поперчил, посолил еду.
Царь поразмыслил, подождал,
Еду, крестя, благословил,
И ложку царскую достал,
И яство робко пригубил.
«Эх, сын, тебе бы эту полбу,
С невестой заодно, скормить!
Вам всё равно, что в лоб – что по лбу..!
Отца удумал отравить?!
Сгинь с глаз моих, и кашу эту
Отсель подальше унеси!
Решил меня ты сжить со свету!
А – ну! Прощение проси!
И, вот, теперь зову Андрея!
Конец ознакомительного фрагмента.