Царица Пальмиры
Шрифт:
— Ты должна благодарить Одената за столь щедрый подарок, Зенобия! — сказал ее отец.
— Ты привез эти фрукты из Пальмиры?
Она взглянула на князя снизу вверх своими дивными глазами, и на мгновение он подумал, что вот-вот утонет в их глубине. Наконец ему удалось обрести дар речи.
— Я вспомнил, что ты терпеть не можешь пустыню, и подумал, что ты ужасно соскучилась по свежим фруктам.
— Ты привез их для меня?
Она вновь почувствовала смущение.
— Видишь, как легко угодить ей, Оденат? — поддразнил князя Акбар. — Другая потребовала бы изумрудов и рубинов, а моя сестренка довольствуется абрикосами.
— Благодарю тебя за фрукты, мой господин.
Зенобия вновь умолкла.
Забаай выглядел озабоченным. Как это непохоже на Зенобию — тиха, застенчива! Он подумал, уж не заболела ли она, и тут вспомнил, что и князь также очень мало говорил во время трапезы. Оба они, и он, и Зенобия, вели себя словно два молодых зверька, впервые посаженных в одну клетку. Они осторожно ходили вокруг Друг друга, изучая и не доверяя. Предводитель бедави улыбнулся про себя, вспомнив, как в юные годы вел себя с каждой новой девушкой — с каждой, кроме Ирис. С Ирис все было иначе. Зенобия, казалось, неохотно разговаривала с молодым князем Оденатом, но ведь нужно учитывать, что ее еще никогда прежде не представляли как невесту.
Трапеза завершилась сладкими слоеными лепешками из меда и мелко нарубленных орехов. На протяжении всего ужина подавали чудесное греческое вино, и мужчины расслабились, Зенобия пила очень мало и, казалось, была необычайно чувствительна к поддразниванию своих братьев. Обычно она тоже не оставалась в Долгу.
Наконец, Забаай произнес, как он полагал, довольно бесцеремонно:
— Дочь моя, сегодня луна взойдет совсем поздно. Звезды прекрасно видны. Возьми с собой Одената и продемонстрируй ему свои познания в астрономии. Вы можете отвезти Зенобию в любое место на этой земле, мой князь, и она сумеет найти дорогу обратно в Пальмиру. Небо укажет ей путь.
— У меня во дворце есть хорошая обсерватория, — ответил Оденат. — Надеюсь, ты когда-нибудь посетишь ее.
Он поднялся и, протянув руку, помог Зенобии встать.
Они вместе вышли из палатки, а в это время позади них Забаай сурово взглянул на своих сыновей и заставил их прекратить свои шуточки. Зенобия и Оденат в молчании прогуливались по лагерю, и девушка украдкой поглядывала на князя из-под длинных ресниц. Она вынуждена была признать, что он действительно очень красив. В отличие от ее отца и братьев, которые носили длинные накидки, Оденат был одет в короткую тунику, раскрашенный кожаный нагрудник и красный военный плащ. Зенобии понравилось его простое и яркое облачение и прочные, практичные сандалии.
Когда они шли, она заметила, что руки у него мозолистые, сухие и крепкие. «Это хороший признак», — подумала она.
— Прямо над нами находится планета Венера, — заговорила Зенобия. — Когда я родилась, Венера и Марс были в наибольшем сближении. Халдейский астроном, присутствовавший при моем рождении, предсказал, что мне будет сопутствовать удача и в любви, и на войне.
— И тебе действительно везло? — спросил он.
— Мои братья и родители всегда любили меня. Что же касается войны, то о ней я ничего не знаю.
— Разве ни один молодой человек не заявлял тебе о своей вечной любви?
Она остановилась и некоторое время размышляла.
— Некоторые молодые люди глупо суетились вокруг меня. Они вели себя точно так же, как поступают молодые козлы, когда пытаются привлечь
— Ты хочешь сказать, что они бодаются? — пошутил Оденат. Зенобия усмехнулась.
— Они делали все что угодно, разве что до этого еще не дошли. Однако я не думаю, что это и есть любовь.
— Быть может, ты просто не давала им шанса предложить тебе свою любовь, как отказала в этом шансе и мне сегодня вечером?
Он повернул ее к себе, и они стояли теперь лицом к лицу. Но она застенчиво отвернулась.
— Посмотри на меня, Зенобия! — мягко приказал он ей.
— Не могу! — прошептала она.
— Что?
И он снова стал поддразнивать ее.
— Неужели девушка, которая командует отрядом воинов, не может взглянуть на мужчину, который любит ее? Я ведь не съем тебя, Зенобия! По крайней мере до сих пор еще не съел! Взгляни же на меня, мой цветок! Погляди же в глаза князя, который положит свое сердце к твоим ногам!
Он ваял ее за подбородок и приподнял голову. Их глаза встретились. Зенобия задрожала, хотя ночь была теплой.
Своими изящными пальцами Оденат с нежностью исследовал ее лицо: очертил контур ее подбородка, коснулся кончиками пальцев высоких скул, провел ими вниз по носу и губам.
— Твоя кожа подобна лепестку розы, мой цветок! — проговорил он глубоким и страстным голосом.
Зенобия уставилась в землю. Она подумала, что вот-вот упадет в обморок. Казалось, она не может отдышаться. Но когда она неуверенно покачнулась, он протянул к ней свои руки и привлек ее к себе. Она и понятия не имела о том, какой соблазнительной казалась князю со своими влажными коралловыми губками, слегка раскрывшимися, и широко открытыми темно-серыми глазами. Ее искренняя наивность мучила его, возбуждала страсть. Однако Оденат сохранял контроль над своими желаниями. «Как легко можно овладеть ею в эту минуту», — подумал он. Как легко опустить ее на песок! Какое наслаждение получил бы он, научив эту прелестную девушку искусству любви! Но какой-то глубокий инстинкт предостерегал его, что время для этого еще не пришло.
Он крепко сжал ее в объятиях и сказал голосом, который, как он надеялся, снова стал спокойным:
— Мы узнаем друг друга, мой маленький цветок! Тебе сказали, что я хочу взять тебя в жены. Но я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива. Если ты станешь моей женой и это принесет тебе печаль, то пусть лучше этого не будет! Ты окажешь мне честь, если проведешь это лето в моем дворце. Тогда мы сможем получше узнать Друг друга в кругу наших семей и под их покровительством.
— Я… я должна спросить у отца, — мягко ответила она.
— Уверен, Забаай бен Селим согласится.
Он выпустил ее из своих объятий, взял за руку и повернул обратно к лагерю. Проводив ее до палатки, он учтиво поклонился и пожелал ей спокойной ночи.
Смущенная Зенобия прошла в свое жилище. Ночная пустыня становилась прохладной, и Баб дремала, сидя возле жаровни. При виде нее Зенобия почувствовала облегчение, — у нее не было желания разговаривать, хотелось побыть какое-то время одной в тишине и подумать. Князь Оденат пробудил в ней какое-то чувство, но она не была уверена, что это и есть та самая любовь, которая возникает между мужчиной и женщиной. Да и откуда ей знать это? Ведь она никогда еще не испытывала любви. Зенобия вздохнула так глубоко, что Баб вздрогнула и проснулась.