Царственный пленник
Шрифт:
– А вы? – спросил я.
– Мне еще остается окончить свою игру. Если он узнает, что я сделала, мы более не встретимся. Если же нет, то я могу еще… Но все равно. Идите, не медля.
– Но что вы ему скажете?
– Что вы не пришли, что вы отгадали западню!
Я взял и поцеловал ее руку.
– Сегодня вы оказали большую услугу королю, – сказал я. – Где он находится, в замке?
Она понизила голос до шепота полного страха. Я слушал жадно.
– Пройдя подземный мост, вы дойдете до тяжелой двери; за нею находится…
– Слушайте! Что это?
Около беседки послышались шаги.
– Они пришли! Слишком рано! О Боже! Они пришли слишком рано! – и она побледнела, как смерть.
– А мне кажется, – сказал я, – что они пришли как раз вовремя!
– Закройте фонарь! Видите, в дверях есть щель. Видите вы их?
– Я приложил глаза к щели. На последней ступеньке я увидел три неясные фигуры. Я взвел курок. Антуанета поспешно положила руку на мою.
– Положим, вы убьете одного, – сказала она. – А потом что?
Извне раздался голос – голос, говоривший безукоризненно по-английски.
– Мистер Рассендиль! – сказал он.
Я не отвечал.
– Мы хотим поговорить с вами. Обещайте, что не станете стрелять, пока мы не кончим разговора?
– Не имею ли я удовольствие говорить с мистером Детчар-дом? – спросил я.
– Дело не в именах!
– В таком случае оставьте и мое имя в покое!
– Прекрасно, государь. Я хочу сделать вам предложение!
Я все еще держал глаз у щели. Мои три противника поднялись еще на две ступеньки; три револьвера целили прямо в дверь.
– Не согласитесь ли вы впустить нас? Мы клянемся честью сохранить перемирие!
– Не доверяйте им! – прошептала Антуанета.
– Мы можем говорить через дверь! – сказал я.
– Но вы можете открыть ее и выстрелить, – возразил Детчард, – и хотя мы после этого непременно убьем вас, вы раньше можете убить одного из нас. Поклянитесь честью, что не станете стрелять во время переговоров!
– Не доверяйте им! – прошептала Антуанета снова.
Внезапная мысль осенила меня. Я быстро обдумал ее. Она казалась исполнимой.
– Клянусь честью не стрелять, пока вы не начнете сами, – сказал я; – но сюда я вас не впущу. Стойте там и говорите!
– Это умно! – заметил он.
Все трое поднялись на последнюю ступеньку и стали как раз около двери. Я приложил ухо к щели. Я не мог расслышать их слов, но голова Детчарда находилась очень близко к голове более высокого из его товарищей (Де Готе, по моим догадкам).
– Частные сообщения, – подумал я. Потом я сказал громко:
– Что ж, господа, в чем заключается ваше предложение?
– Охранная грамота до границы и пятьдесят тысяч английских фунтов!
– Нет, нет! – прошептала Антуанета самым тихим шепотом.
– Они предатели!
– Предложение довольно приличное! – сказал я, продолжая свои обозрения через щель. Они стояли очень близко друг возле друга, как раз около двери.
Я постиг сердца разбойников, и предостережения Антуанстты были мне не нужны. Они намерены были кинуться на меня, как только я увлекусь разговором!
– Дайте мне минуту на размышление! – сказал я, и мне показалось, что в саду раздался смех.
Я повернулся к Антуанете.
– Станьте поближе к стене, вне линии выстрелов из двери! – прошептал я.
– Что вы хотите делать? – спросила она с испугом.
– Увидите! – отвечал я.
Я взял маленький железный столик. Он не был тяжел для такого сильного человека, как я, и стал держать его за ножки. Доска стола, встав передо мной, служила щитом для моей головы и тела. Я привесил закрытый фонарь к поясу и сунул револьвер в ближайший карман. Внезапно я увидал, что дверь чуть-чуть открылась, может быть, ветер, а, может, и рука извне старалась ее открыть.
Я отошел от двери как можно дальше, держа стол в том положении, которое я описал, затем крикнул:
– Господа, принимаю ваше предложение, доверяясь вашей чести, если вы согласитесь открыть дверь.
– Откройте сами! – отвечал Дстчард.
– Она открывается наружу, – возразил я. – Отойдите немного, господа, или я ударю вас, когда стану открывать!
Я подошел к двери и стал шарить около ее ручки. Потом на цыпочках вернулся на свое место.
– Не могу открыть! – вскричал я. – Замок заскочил!
– Глупости! Я открою! – отвечал Детчард. – Пустяки, Берсонин, почему же нет? Неужели вы боитесь одного человека?
Я улыбнулся про себя. Через минуту дверь была открыта настежь. Свет фонаря показал мне трех людей, стоящих рядом, с поднятыми револьверами. С громким криком кинулся я скорым шагом через беседку и через дверь. Раздались три выстрела, которые и попали в мой щит. Еще секунда, я прыгнул, мой стол с силой ударился в моих врагов и падающей, ругающейся, борющейся кучей, они и я, и мой славный стол скатились со ступенек беседки на землю. Антуанетта закричала, но я вскочил на ноги, громко смеясь.
Де Готе и Берсонин лежали ошеломленные. Детчард Лежал под столом, но, когда я встал, он оттолкнул его от себя и выстрелил снова. Я выхватил револьвер и спустил курок; я услыхал его проклятие и побежал, как заяц, продолжая смеяться, мимо беседки и вдоль стены. Я слышал за собой шаги и, повернувшись, выстрелил на удачу. Шаги затихли.
«Дай Бог, – подумал я, – чтобы она сказала правду насчет лестницы!» Стена была высокая и усаженная железными остриями.
Да, вот и лестница. Я взобрался по ней и перелез через стену в одну минуту. Вернувшись к калитке, я увидел лошадей; потом услыхал выстрел. Стрелял Зант. Он услышал шум и стучал и крутил замок калитки, ударяя в нее и стреляя в замочную скважину, как исступленный. Он совершенно забыл, что не должен был принимать никакого участия в стычке. При этом я снова рассмеялся и сказал, ударив его по плечу: