Царствие костей
Шрифт:
— Как правило, нет, — ответил тот.
Себастьян порадовался, что взял с собой двух охранников. Без них он бы здесь в считанные минуты запутался в переходах. Охранники подвели его к лестнице, поднялись по ней и направились вдоль коридора, полукругом огибавшего ложи. Через минуту к ним присоединились несколько служителей театра, один из них передал Себастьяну, что с минуты на минуту к ним подойдет и сам директор.
Задние стенки лож были хлипкими, а пронумерованные двери — и того слабее. Они подошли к ложе с занавешенной портьерой, Себастьян с ходу открыл ее легким толчком ноги.
Дверь, оказавшаяся незакрытой,
Бекер опустился на колени и откинул фрак, в который аккуратно, как в одеяло, было завернуто обнаженное тело мужчины.
— Сэйерс! — вырвалось у Себастьяна.
Том лежал на спине, весь белый как полотно, с потемневшим лицом. На левой стороне его груди чернела татуировка — сердце и имя «Льюиза», выведенное красивой вязью.
Только позже Себастьян рассмотрел и другие странные детали в ложе, но в тот момент, когда он увидел Сэйерса, то уже не обращал внимание ни на что другое.
Взгляд Бекера приковал шнур, дважды обмотанный вокруг шеи Тома и туго стянутый.
Глава 47
Отель «Дье» располагался на пересечении Тулан-авеню и Джонсон-стрит. Как часто объясняли туристам, это был не совсем отель, а частный госпиталь, принадлежащий ордену сестер милосердия. Основатели госпиталя начинали когда-то с пяти пациентов, но по мере расширения лечебницы он превратился в самое серьезное учреждение подобного рода уже до Гражданской войны, и во все ее годы продолжал действовать. Несколько лет после нее там лечили преимущественно матросов, но затем сестры решили увеличить здание за счет надстройки нескольких этажей. Пришлось усиливать фундамент, для чего строение подняли на мощных домкратах, причем не выселяя из него больных. Теперь в госпиталь принимали не только приезжих, но и местных жителей. Тем, кто имел деньги, устанавливали плату в пять долларов в сутки, включая еду, лекарства и уход; тех, у кого денег не было, лечили и кормили тоже, но попроще.
На губернаторском балу присутствовал один из лучших докторов города. Он и оказал Сэйерсу первую медицинскую помощь. Пока искали врача, Себастьян снял с шеи Сэйерса шнур, попробовал прощупать пульс, но не смог его обнаружить.
Врач, бывший военный хирург, участвовавший в американо-испанской войне и некогда спасший жизнь повешенному противником американскому солдату, быстро осмотрел Сэйерсу трахею и, найдя ее неповрежденной, привел экс-боксера в чувство. Цвет лица Сэйерса начал сразу приходить в норму. Медик пощупал ему пульс, он был слабый, но стойкий. Массаж яремной вены обеспечил приток крови в мозг Сэйерса, однако вызвал непродолжительный обморок, а затем ослабление дыхания. Правда, это были обратимые последствия, необратимые наступили бы, приди Себастьян на несколько минут позднее. Вот тогда вернуть Сэйерса к жизни уже не представлялось бы возможным.
Послали за каретой «скорой помощи». Когда она приехала, Сэйерса погрузили в нее и отправили в отель «Дье», а врач вернулся на бал. Себастьян отправился вслед за каретой в госпиталь, некоторое время посидел там, думая посетить Сэйерса, когда тот окончательно придет в себя, но поскольку
Бекер осмотрел карманы фрака и, узнав, где Сэйерс остановился, отправился в меблированные комнаты, где провел час, изучая его вещи и багаж.
Ничего для себя полезного он в них не обнаружил. В первую очередь, разумеется, денег. Однако хотя бы теперь он знал, где проведет ночь.
На следующее утро Себастьян начал поиски. Днем он приехал в госпиталь, вскочив на трамвай, остановившийся на Канал-стрит. В трамвае было полно народу, Себастьян с трудом протиснулся внутрь и оказался рядом с еще не проспавшимся мужчиной в грязном, когда-то светло-коричневом костюме. Всякий раз наступая Себастьяну на ногу, мужчина длинно извинялся, но на очередной остановке, когда трамвай резко останавливался и когда, отходя от нее, не менее резко дергался, снова наступал и опять извинялся.
Поднимаясь по лестнице в мужское отделения госпиталя, Себастьян столкнулся с двумя спускавшимися мужчинами. У одного из них за поясом торчал револьвер. Вид у них был решительный, они явно знали, куда направляются. Говорили они о скачках.
Сэйерс лежал на койке у дальней стены палаты. Выглядел он изможденным, как человек, чей организм отчаянно борется со смертью. Голова его была приподнята на хорошо взбитых подушках. Одна из сестер предупредила Себастьяна, что Сэйерс, которому совсем недавно дали лекарство для разжижения крови, еще очень слаб и может говорить только шепотом, да и то недолго.
Как только сестра отошла, Себастьян повернулся к Сэйерсу:
— Я видел двух человек, похожих на детективов. Они были здесь? Разговаривали с вами?
Сэйерс кивнул.
Себастьян придвинул пустой стул, опустился на него.
— Что вы им рассказали?
Сэйерс покачал головой и слабо махнул рукой, показывая, что он им ничего не говорил.
— Зачем вы пытаетесь ее защитить? Ведь она вас едва не задушила. Столкнула под поезд. Вам этого не достаточно? Нет, я понимаю ваши чувства, но, может быть, хватит?
Сэйерс опустил глаза.
— Вчера в опере, когда мы приводили вас в чувство, я заметил на вашем теле шрамы. Старые, зарубцевавшиеся, и совсем свежие. Откуда они? Кто вас поранил? Или сами истязаете себя? Я прав?
Сэйерс не пошевелился.
— Я был в вашей комнате, — продолжал Себастьян. — Обыскал багаж. Прошу прощения, конечно, но я не особо верил в ваше выздоровление. Среди прочих вещей я нашел бритвы.
Сэйерс продолжал все так же смотреть вниз.
— Том, я не лезу в ваши чувства и не понимаю вас. Не стану притворяться — я вообще не понимаю половины того, что вижу, поэтому не стану вас осуждать. Вместе с тем я буду добиваться суда над вами. Достаточно! Вы вступили на неверный путь, и вас следует остановить.
Сэйерс поднял глаза, внимательно посмотрел в лицо Бекеру. Взгляд его был странен — он словно взирал в пустоту, силясь отыскать там место себе.
— Сегодня утром она выехала из отеля «Сент-Шарль», — сообщил Себастьян. — Она думает, никто не знает, куда она отправится. Ошибается. Я знаю, куда она едет. Выкупать мебель, находившуюся в поместье Патенотров.
Себастьян поднялся.
— Ваш выстрел прошел мимо цели, Сэйерс. Настала моя очередь. Будьте уверены — уж я-то не промахнусь.