Царство Флоры
Шрифт:
— Это Митек, мой родной брат. Что вам надо? Вы с милиции? Так были уже у меня с милиции. Допрашивали. Ничего я не знаю. Не было меня дома. Не было, понятно? Ребенка я рожала, вот. — Молодая вдова, как поленом, потрясла младенцем. Тот недовольно закряхтел.
«Все нервные какие-то», — подумал Никита. А над всеми этими нервными, нелюбезными громада трехэтажного кирпичного дома-замка под черепичной крышей, сауна и гараж, участок, бассейн, а где-то там — в дымке за горизонтом — сеть автосервисов, приносящих
— Брат теперь с вами тут проживает? — спросил он.
— Проживает и будет проживать. А что, я одна, по-вашему, тут должна торчать? Чтобы и меня угрохали?
— Когда вы последний раз мужа своего видели, Анастасия Павловна?
— Когда в роддом он меня отправлял. А потом там, уже на кладбище на Востряковском.
— А вы когда видели своего родственника в последний раз? — Колосов повернулся к брату.
— Не помню. Давно, год назад.
— У вас что, были плохие отношения с ним?
Брат что-то буркнул нечленораздельное, насупился.
— Аркадий родных моих сюда не приглашал, — ответила за него Суслова.
— Почему? Игнорировал?
— Говорил, что… что не его, мол, круга люди.
— Да он сам-то кто был? — вскинулся ее брат. — Тоже мне… Я сам сюда не поехал бы к нему, даже если б и позвал. Нужен мне такой родственничек… — Ругательство прозвучало зло и смачно.
И младенец на руках Сусловой заорал, словно негодуя, что кто-то смеет так непочтительно отзываться о его покойном отце.
— Да тихо ты, Игоряха. Спрашивайте скорей, мне кормить его пора, не видите — плачет, заходится. — Суслова снова потрясла младенца, начала укачивать.
— А что, няни у вас нет? — удивился Никита.
— Какой няньки, откуда? Мне самой-то есть нечего. Мужа убили. Денег нет. Он мне никогда денег на руки не давал. Незачем, говорил. Вчера сунулась вон с Митьком в банк, все счета там на мужа. Мне ни копейки не дали, справки надо собирать на наследство. А у меня сын на руках. Вы бы помогли, раз из милиции, справки-то получить. А то везде очереди километровые, а я с ребенком. — Суслова уже не просила — требовала.
— Я розыском убийц вашего мужа занимаюсь. А чтобы наследство оформить быстрее, наймите адвоката в счет будущего унаследованного капитала. А вы, я погляжу, молодые люди, — Колосов хмыкнул, — не особо и скорбите об усопшем.
— Да мне как сказали, я в обморок грохнулась, вам весь роддом подтвердит, — отрезала молодая вдова. — А реветь по Аркадию я не могу, у меня молоко пропадет.
— А я вообще о нем не жалею, — заявил брат. — Убили, и поделом, больше бы с мразью своей уголовной дела имел. Какой крутой нашелся, блин! Вот нашлись и покруче.
— Не жалуете вы родственника, ох не жалуете.
— А чего его жаловать? Ваши-то приехали с милиции, так первые вопросы — где сидел, когда освободился? Родственничек! Да вообще, если хотите знать, он вот ее — сестру мою — изнасиловал. Она только школу кончила, в магазин устроилась продавщицей, а он — гад такой… Да его за одно это пристрелить надо было! Еще тогда, раньше! До свадьбы!
— Ну и?
— Что — и?
— В тот вечер там, в кустах за забором, не вы ли, гражданин Лапин, воплотили эту идею в жизнь?
— Чего-чего?
— Ничего. Стрелять умеешь? В армии служил?
— Служил. А к чему вы клоните?
— К тому и клоню — к отсутствию скорби по покойнику.
— Да вы что, коки, что ли, нанюхались? Митька обвинять, что он Аркадия моего прикончил? Совсем уже! Во менты — совсем оборзели! — Вдова топнула ногой. — Ну, вы даете! Не убивал он никого. Он вообще у девчонки своей в Рязани был, я его срочно сюда на похороны вызвала.
— Ладно, не кричите, гражданочка. Я никого пока ни в чем не обвиняю, — сказал Колосов примирительно — и правда, не препираться же с кормящей матерью. — Я вот по какому вопросу. Меня ваши ворота автоматические интересуют.
— А при чем тут наши ворота?
— Как установлено, в тот вечер, когда были убиты ваш муж и гражданин Бойко… А вы хорошо знали гражданина Бойко — Арнольда?
— Он у нас постоянно торчал. Они с Аркадием вечно вместе были. Арнольд его всюду сопровождал, таскался за ним как привязанный. Глаза б его мои не видели.
— Неуживчивый имел характер?
— Дерьмо он полное. За мной следил, когда я в Москву ездила, — Аркадий его посылал. Потом ему все докладывал, где я была.
— Ваш муж был лучше?
— Он… в общем-то, он мужик незлой. И ко мне добрый был. Не всегда, иногда… Денег никогда мне не давал. Но вещи покупал, не отказывал. Ребенка очень хотел, сына. Не родила б я, бросил бы меня, конечно, бросил, другую себе бы нашел. А при чем тут я, когда он сам не мог так долго?
— К вашему мужу приезжали… скажем так, знакомые по прошлым делам?
— Приезжали. Хотя сюда редко. С кем надо, он в ресторанах встречался.
— О делах его вам что-нибудь известно?
— Никаких своих дел он со мной не обсуждал. Не моего ума это — говорил.
— Вообще-то правильно. От таких дел лучше подальше, Анастасия Павловна. Но может быть, все же чем-то делился с вами? Может, кто-то ему угрожал, а? Враги у него были?
Вдова пожала плечами. Младенец на ее руках снова закряхтел. Потом заскрипел, потом начал покрикивать.
— Давайте быстрее, Игореха голодный!
— Вернемся к воротам. Они в тот вечер отчего-то не открылись. Автоматика не сработала.
— Я в этом не разбираюсь. И потом, я же сказала — меня не было, я в роддоме была.