Царство Проклятых
Шрифт:
Вопрос был в том, какой именно и почему.
Я прокрутила сообщение в уме. Ангел смерти жив. Ярость. Почти свободен. Дева, Мать, Старуха. Прошлое, настоящее, будущее, найди.
Чтобы упростить и не паниковать из-за жуткого посланника, я решил разобрать его по крупицам, начиная с ангела смерти.
Клаудия, моя лучшая подруга и ведьма, чья семья открыто практиковала темные искусства, использовала черное зеркало и человеческие кости во время своего последнего сеанса гадания, и ее разум дразнили голоса мертвых. Она
Я не верила в совпадения.
Я встала и прошлась по комнате, изо всех сил пытаясь вспомнить больше из предсказаний Клаудии. Та ночь была наполнена ужасом, и детали были расплывчаты. Я нашла ее на коленях во дворе за монастырем, с обломанными ногтями, когда она читала бессмысленные послания от проклятых. Она велела мне бежать, но я ни за что не оставила бы ее с суеверным святым братством. Она сказала что-то о хитром воре, который крадет звезды и выпивает их досуха. Что он приходит и уходит.
Что это должно было быть невозможно…
Я знал по крайней мере четырех князей демонов, которые в то время бродили по Сицилии. Гнев, Зависть, Жадность и Похоть. Один из них должен был быть ангелом смерти. Может быть, не в буквальном смысле, но это определенно может быть прозвище. Я остановилась как вкопанная, сердце бешено колотилось.
Только один демон подходил под это описание. Однажды ночью я даже назвала его Самаэль — ангел смерти и принц Рима — думая, что это умное описание его. Он бросил на меня ошеломленный взгляд, прямо перед тем, как предупредил, чтобы я никогда больше так его не называла. Гнев.
Он не скрывал того факта, что был военным генералом. Он преуспел в насилии. Если бы он был Смертью, возможно, его не выбрали бы для раскрытия убийств; возможно, он был в ярости, что кто-то запятнал его титул и вовлек его без согласия дьявола. Это объяснило бы, почему Гордыня не хотел приглашать его в свой круг. Дьявол наказывал Гнева за непослушание.
Что, если это правда, это ставило под сомнение каждую предыдущую крупицу информации, которую я выжала из него. Если Гнев опустил основные истины о своем участии, то невозможно было сказать, как далеко простирался его обман.
Я потерла виски. Гнев был моим главным подозреваемым как ангел смерти, так и в части загадки про ярость. Затем шли Дева, Мать и Старуха. Эту часть было труднее связать с убийствами. Согласно нашей истории, Дева, Мать и Старуха были тремя богинями, которые правили небесами, землей и подземным миром.
Старые легенды о ведьмах утверждали, что они дали жизнь богиням, которым мы молились, и одна из них — богиня небес и солнца — была матерью Ла Примы Стреги. Дева, Мать и Старуха были для наших богинь тем же, чем Титаны были для богов в мифологии смертных.
Если бы она была реальной, а не сказкой, богиня подземного мира — или любая из богинь, рожденных в ее царстве, — вероятно, обладала бы магией, которая оживляла кости, но
Как бы ни подходили Дева, Мать и Старуха, это не было связано с легендой, которой меня учили. Не было большой натяжкой думать, что у демонов были свои собственные истории и предания о них.
Ответы не могли появиться сами собой, оставаясь запертыми в моей комнате.
Я достала из шкафа шарф и взяла череп, стараясь не прикасаться к нему без ткани. Если бы Виттория была здесь, она бы подняла его и протанцевала через всю комнату без малейшего колебания, подпитывая беспокойство бабушки о ее родстве с мертвыми. Улыбка почти тронула мои губы, прежде чем я прогнала ее. Я огляделась в поисках укромного места, затем опустилась на колени, засунула череп поглубже в шкаф и закрыла его дверцы.
Ситуация разрешилась, я отряхнул руки и отправился исследовать Дом Гнева.
***
Я перестала считать, сколько каменных лестниц я прошла, где-то около дюжины. Каждая великолепная площадка заканчивалась на этаже, который простирался, казалось, на тысячи метров. Что, должно быть, было магией обмана — замок Гнева не мог быть таким большим.
На следующей площадке я остановилась, чтобы выглянуть в три арочных окна. На дне долины образовалась большая лужа воды цвета мерло, с ее поверхности ленивыми завитками поднимался дым. Ветка с ближайшего дерева упала в воду и тут же загорелась.
Я сделала мысленную пометку никогда не приближаться к проклятому озеру, если не хочу, чтобы моя плоть сгорела с костей. Я отошла от окон и побрела по коридору.
Замок был в основном построен из светлого камня, похожего на известняк, и в нем было несколько флигелей, которые были богато украшены большими красочными гобеленами. На этом конкретном крыле было изображение ангелов, сражающихся с чудовищными существами.
Это напомнило мне об искусстве, созданном в эпоху Возрождения; глубокие и темные цвета на фоне бледных стен и колонн.
Двери, вырезанные из кости, вели в бальные залы, неиспользуемые спальни и гостиные. Я остановилась перед высокими двойными дверями и проследила за изящной резьбой. Переплетение виноградных лоз с цветами и звездами ползло по краям и верху, в то время как те же самые виноградные лозы скручивались в корни, которые погружались в недра пола у подножия дверей.
Скелеты, черепа и вещи, оставленные гнить и разрушаться, украшали нижнюю часть.
Я толкнула дверь и судорожно сглотнула. Внутри была библиотека, о которой я никогда и не мечтала. Волнение охватило меня, когда я вошла в комнату и уставилась на ряды и ряды стеклянных полок. Они продолжались целую вечность.