Цеховик. Книга 2 Движение к цели
Шрифт:
– Нет! – отвечаю я. – Не надо, вас светить. Ни к чему это.
Я несусь вниз по лестнице, перескакивая через ступеньки.
«Цок-цок-цок», – доносится снизу. Кто-то энергично поднимается на каблуках. Просто отмечаю это для себя. Разумеется, отвлекаться на дамские каблучки я не намерен. Я лавиной скатываюсь вниз. А навстречу мне идёт молодая женщина с роскошной шевелюрой. Идёт без шапки, в лёгком пальто, импортном. Вероятно приехала на авто.
Отмечаю это машинально и уже практически пролетаю мимо, как вдруг… Ба!
– Егор… э…
– Брагин, Ирина Викторовна. Добрый вечер.
Это же первый секретарь горкома! Вот так встреча. Она что, живёт здесь? А почему Большак об этом не сказал?
– Да, Брагин, – довольно строго говорит она и смотрит тоже строго, как настоящая очень большая начальница. – Я помню… Ты что, живёшь здесь?
Значит, не живёт. К кому идёт? Не к Платонычу же…
– Нет, я в гости приходил. А вы? Живёте здесь?
– Тоже нет.
– Тоже в гости? – улыбаюсь я.
Мне приходится остановиться. Не могу же я просто пронестись мимо.
– Можно так сказать. У меня мама здесь живёт. Аж на пятом этаже.
– Без лифта не слишком удобно, – сочувствую я.
– Да откуда же лифту взяться, если его изначально не запланировали?
– Но место для него подготовили. Посмотрите, очень даже хорошо войдёт. Так что можно и установить, если директива будет. Ваша мама, думаю, спасибо скажет.
– Мама скажет, это точно. Завтра, пожалуйста, приходи без опозданий. У нас с дисциплиной очень строго.
– Конечно, Ирина Викторовна, буду, как штык.
– Посмотрим, что ты за штык, – усмехается она.
Усмехается, но беззаботности в глазах нет. Зато блеск имеется, как у дикого старательского золота. Буравит меня взглядом, сканирует с головы до ног.
– Ну ладно, Брагин. Беги. Вижу, торопишься. И вот ещё что. В нерабочее время меня лучше называть Ириной. Без отчества. Я же не учительница тебе, правда?
– Правда, – соглашаюсь, улыбаясь. – Вы, Ирина, не учительница, вы намного лучше, чем учительница.
В её глазах я замечаю мимолётную тень заинтересованности, а усмешка превращается в слегка удивлённую улыбку.
– И ты, – говорит она, чуть изогнув одну бровь, – возможно, сможешь стать чем-то лучшим, чем школьник.
Сказав это, она двигается дальше, поднимается по лестнице, уже не обращая на меня внимания.
Я выскакиваю из подъезда и на всех парах бегу в сторону бара. Надо было, чтобы Большак всё-таки подвёз поближе к месту. Вот же я конспиратор, мля… На моё счастье, когда я пробегаю мимо Горисполкома, замечаю за главпочтамтом троллейбус, идущий в мою сторону.
Проезжаю на нём две остановки, и выскочив на Кирова, бегу к «Солнечному». Лишь бы эти уроды были здесь. Я заглядываю за ширму. И они, к счастью, оказываются на месте.
– Привет акулам игорного бизнеса, – говорю я с улыбкой, стараясь, чтобы по моему виду нельзя было понять, что я взволнован и разъярён.
А я действительно разъярён. Вот же он урод. Сука! Собака моя ему понравилась. Что ещё моё он решит забрать себе? Да даже не в том дело, что моё. Это же живое существо и с ним нельзя, как с вещью. У него и психологическая травма может быть. Он испугался, естественно. Оказался в неизвестной и непонятной обстановке. Опять же, как он его схватил так быстро и беззвучно? Набросил на него сеть? Или что-то типа одеяла, чтобы не прокусить было! А может, накинул на шею удавку? Урод! Приманил, сука?
Кажется, моё появление не слишком радует молодых предпринимателей. Я замечаю некоторые признаки недовольства. Впрочем, они стараются не показать, что не особенно мне рады.
– Здорово, Бро, – кивает Каха. – Ты говорят с Пашей Цветом скорефанился?
– Да как скорефанился? Просто поговорили, шашлык поели и все дела. Быстро новости летают.
– У нас всё быстро. Сам понимаешь, город небольшой. Не Москва, как-никак. Ну чё, когда ставить будешь?
– Поставлю. Скоро начну, не будете знать, как от меня избавиться.
– Да ладно, зачем избавляться, ты ж нам деньги свои принесёшь. Треть того, что принесёшь, наша. Нормально, же?
– Нормально. Договор есть договор. Всё железно. Слушайте, пацаны, дело есть. Мне надо срочняк с Киргизом увидеться. Вот прямо позарез и прямо сейчас. А я забыл адресок его спросить, когда договаривались. Можете выручить?
– Я не знаю, – сразу заявляет Каха. – Спрашивай у Рыжего.
– Кирилл, – обращаюсь я к нему. – Ну чего? Скажешь?
Тот молчит, соображая, что ответить, а потом машет головой.
– Не. Как я могу без его разрешения? У него спрашивай.
– Блин, Рыжий, ну ты интеллектуал, в натуре. Как я у него спрошу, если я адреса не знаю. А мне позарез надо, пардон за повторение. Позарез и сейчас. Промедление смерти подобно. Все на штурм Зимнего. Давай, не крути задом. Говори адрес.
– Нет, – не соглашается он. – Чтобы он меня потом на куски порезал? Мне такое не надо. Ну, нах…
– Надо, Рыжий, надо. Говори уже давай. И, я предвижу, что он тебя скорее на куски порежет, если ты мне не скажешь адрес. Впрочем, поручиться не могу. Рискуй, если хочешь. Можешь сам меня к нему отвезти. Ты тачку починил уже?
– Да пошёл ты, – шипит он.
– Короче, мне что начинать тебе пальцы выламывать? – начинаю терять я самообладание и рявкаю. – Говори уже!
– Береговая 217 В, – выпаливает он.
– Ну вот. Это где, на том берегу что ли?
– Да, у нового моста.
– Спасибо, брат. Так что, может подвезёшь?
– Машина в ремонте, – зло отвечает он.
– Ну ладно, и на том спасибо. Бывайте, ребята.
Я выхожу на улицу и подхожу к краю дороги. Машин мало. Можно проторчать здесь долго. Да и в такой шанхай не каждый захочет ехать. Так и есть. Водитель «Москвичонка» выглядит перепуганным и когда слышит куда именно мне надо, молча жмёт по газам.