Цеховик. Книга 2 Движение к цели

Ромов Дмитрий

После пельменей Большак варит кофе и мы идём в гостиную, как настоящие джентльмены. Не хватает только сигар и камина.

– Вот, держи, – говорит Платоныч и кладёт передо мной стопочку красненьких. – Двести рэ.

– Ого, – поднимаю я брови. – Это что?

– Это зарплата твоя и премиальные.

– Не многовато ли? Я даже месяца не отработал.

– Нормально, – кивает Большак, – не много. И вот ещё. Духи. За них я деньги вычел, не переживай.

Он ставит передо мной синюю коробочку «Клима».

–

Скоро же у мамы день рождения, так ведь? – спрашивает он. – Ну вот и подарок твой, как обещал.

– Да как-то чересчур щедро, Юрий Платонович. И так меня задарили.

– Слушай, деньги не из моего кармана, а из прибыли. Понимаешь? Решение было общим, так что всё честно. Ты действительно операцию провернул серьёзную и одним ударом решил кучу наших проблем. Так что бери смело. Ты вот что скажи, по поводу работы точно решил?

– Точно. Увольняйте со склада, а к Любе я завтра съезжу и скажу, что надо к экзаменам готовиться.

– Ну ладно, как знаешь. Ну, и чего делать будешь?

– Учиться, учиться и ещё раз учиться. Хотя, если честно, с одной стороны, время на это тратить не хочется. Я же парень и без того учёный. Но, с другой стороны, пока не «началось», как говорится, можно постараться освоить перспективные специальности. Экономику, например. Хотя в новом мире она будет совсем другой. Не знаю, в общем. Не определился ещё. Думаю.

– Ну, думай. Времени, впрочем, почти нет, так что думай скорее. Что делать-то? Я сейчас не про образование, а вообще, в глобальном смысле, понимаешь? Я всё прокручиваю то, что ты мне рассказал и не могу понять, чего хочу.

– Ну, для человеческих существ, – усмехаюсь я, – это как бы норма. Вечно мы не знаем, чего хотим.

– Понимаешь, результаты вашей перестройки повергли меня в уныние. То, что стало… станет со страной – это просто катастрофа. Но, с другой стороны, к этой катастрофе приведут не только действия ваших олигархов и прочее. Ведь то, что сейчас происходит, уже создаёт предпосылки для этого. Правильно?

Я смотрю на него и не отвечаю.

– Вот и получается, что надо выбирать из двух хреновых вариантов.

– Цугцванг, – говорю я.

– Вот именно, – кивает он. – Сохранять совок, как ты его называешь, в том виде, как мы сейчас имеем, нельзя. Нужны какие-то изменения. Я, честно говоря, как человек дела, ты понимаешь меня, думаю, что свободное предпринимательство, должно быть. И свободы должны быть, и права человека эти сраные…

– Тут вот какой момент, Юрий Платонович. Ничего этого не существует, свобод то есть. Это ведь лишь… ну как объяснить-то. Ну вот смотрите, вот у вас икона висит, – я показываю на старинную икону на стене. – Это образ Всевышнего, так? Образ истины.

– Да, – соглашается он.

– А демократия – это образ искажённой идеи. Видите разницу? То, что мы называем демократией – это извращённое изображение изначально неосуществимого идеала. Просто всё обставлено так, что на первый взгляд можно подумать, да, вот она демократия. Она есть и я её вижу. Но знаете, это сплошная манипуляция. Матрица. Правда, в ней жить приятно. Приятнее же думать, что ешь сочный бифштекс, в то время, как сам являешься едой для огромной машины, чем осознавать истину и жить в вечных страданиях. Слушайте, это большой разговор. Давайте потом как-нибудь к нему вернёмся.

– Так что делать-то?

– Вы так спрашиваете, будто у нас тут теневое правительство с неограниченным ресурсом и мы решаем, какой же нам путь выбрать, какую ещё модель попробовать на этих жалких людишках. Вы Рокфеллер, а я Ротшильд.

Я улыбаюсь.

– Но мы должны что-то предпринять! – уверенно говорит Большак.

– Ну давайте пойдём путём китайских товарищей. Как вам такое?

– Это что ещё за путь?

– Сейчас расскажу, если хотите. Но, на самом деле, да, делать что-то надо. И у меня мыслишки имеются кое-какие. Вот смотрите, в принципе…

В этот момент раздаётся телефонный звонок.

– Извини, – говорит Большак, вставая с кресла. – Сейчас вернусь.

Он идёт в прихожую к звонящему телефону и практически сразу возвращается.

– Егор, – говорит он. – Мама твоя звонит.

Я подхожу к телефону.

– Алло…

– Егор, тут такое дело, только ты не расстраивайся…

Такие вступления… блин, от таких вступлений становится не легче, а наоборот

– Я пошла гулять с Раджой, чтобы тебе ночью потом не пришлось его выводить.

Я молчу, терпеливо сжимая зубы, не перебивая и не поторапливая…

– В общем Раджа убежал.

– Как убежал?

Ничего более глупого и спросить нельзя.

– Не знаю. Мы с отцом уже всю округу обежали, нигде нет. Я с ним домой возвращалась, и он побежал вперёд к подъезду. Он часто так делает. Я и не придала значения. А потом к дому подхожу, его нет. Там перед этим машина отъезжала. Я испугалась, думала, вдруг он под машину попал… Но нет, ничего такого…

– Какая машина была, ты не запомнила?

– Да я в них не разбираюсь. Белая какая-то…

Белая! Твою же за ногу! Белая!

– Ладно, мам, не переживай. Прибежит, побегает немного и прибежит. Я его ещё поищу немного…

Я вешаю трубку и хватаю с вешалки куртку.

– Знаете, как Киргиза найти? – спрашиваю я.

– Нет конечно, – удивлённо отвечает Платоныч. – А что случилось?

– Он мою собаку украл!

7. Иногда я умею убеждать

– Погоди! – кричит мне вслед Платоныч, когда я выскакиваю из квартиры. – Я тебя подвезу на машине.