Цель обнаружена
Шрифт:
Корт медленно покачал головой:
— Не вполне понимаю.
— Послушай, ты ведешь себя цинично, но я знаю тебя. Ты патриот, сынок. Ты ссышь сине-красно-белым цветом. Белому дому кое-что нужно. Мне кое-что нужно, и тебе кое-что нужно. Мы можем помочь друг другу, — он усмехнулся. — И все останутся в выигрыше.
На несколько минут дискуссия свернула в сторону обсуждения подробностей будущей операции. У Зака был готов ответ на каждый вопрос Джентри. Когда список оперативных деталей подошел к концу, Корт отобрал у Хайтауэра пакет со льдом и прижал его к распухшему месту под
— Мне нужно услышать об этой сделке от вышестоящего начальства, — хрипло сказал Корт.
— Например? — поинтересовался Хайтауэр без особого удивления.
— С меня будет довольно Мэтью Хэнли. Полагаю, наш старый куратор сейчас руководит отделом спецопераций, если не поднялся еще выше.
— Мэтта выдворили из отдела спецопераций. Последнее, что я слышал о нем, — занимается кабинетной работой где-то в Южной Америке. Кажется, в Парагвае.
Корт не скрывал своего недоумения.
— Он был гением по части секретных операций. Что случилось?
— Ты случился, дурачок. После того как один из его лучших бойцов слетел с катушек и перестрелял членов собственной группы, ему пришлось забыть о повышении по службе.
— Значит, я еще и в этом виноват?
— Историю пишут победители. Ты вроде как сумел выжить, но ЦРУ еще предстоит написать официальную историю о том, что и почему ты сделал.
Корт немного подумал и повторил:
— Мне нужно услышать об этой сделке от вышестоящего начальства.
Хайтауэр кивнул:
— Разумно. Посиди здесь, я скоро вернусь.
Корту вернули его одежду. Он оделся и стал ждать.
Глава 11
Примерно через час двое людей Зака вернулись в комнату, где держали Корта. Он размышлял о том, как собирается объяснить своим русским «коллегам» явные следы побоев на лице. Подчиненные Зака — крупный чернокожий и сухопарый белый постарше — провели его по узкому коридору, мимо водных и паровых труб, вверх по узкой лестнице в кабину на верхней палубе. Они выражали неприязнь к Корту злобными взглядами и как бы случайными тычками в спину и сбоку, когда нужно было повернуть. Джентри понимал, что если он сейчас вырубит одного из этих молодчиков, это не повысит его репутацию в глазах остальных.
Но ему было все равно. Он не собирался заводить дружбу, хотя им предстояло работать вместе во время миссии. Эти парни должны быть профессионалами, как и он сам, у которых оперативная работа стоит на первом месте.
Работа не предусматривала доброго отношения друг к другу.
Когда Корт расположился в новой каюте, он увидел голубой монитор на столе перед ним. Зак вошел секунду спустя, на ходу засунув спутниковый телефон в чехол на поясе.
— Ладно. Сейчас ты кое с кем поговоришь. Он посвящен в детали операции и знает, кто ты такой, но в любом случае ты для него не являешься сотрудником ЦРУ, бывшим сотрудником ЦРУ или американским гражданином. Ты иностранный агент, и к тебе будут обращаться соответствующим образом. К тебе будут обращаться по старому кодовому имени «Сьерра-шесть».
Корт кивнул.
— Кодовым именем для президента Аббуда будет «Орикс».
— Что это такое?
— Мне самому пришлось спросить. Вроде бы какой-то вид африканской антилопы.
Корт пожал плечами. Протокол с использованием кодовых имен уже много лет был частью его жизни. Когда он работал в «лихом отряде», его называли «Сьерра-шесть», хотя он пользовался десятками кодовых имен или псевдонимов во время своих заданий. Еще до работы с Заком, когда он находился в программе подготовки автономных агентов, его кодовое имя «Нарушитель», якобы наугад выбранное компьютером, было зловеще точным. ЦРУ вытащило Джентри из тюрьмы в южной Флориде, где он отбывал пожизненный срок за тройное убийство второй степени (он убил троих колумбийских наркодилеров), и предложило ему работу, от которой он не мог отказаться.
Он ни на секунду не верил, что компьютер мог назвать его «Нарушителем».
Экран перед ним замерцал и включился. Появилось изображение мужчины в сером костюме от «Брукс Бразерс» и галстуке с виндзорским узлом. Старше шестидесяти лет, очки в тонкой оправе на переносице. Лицо и осанка старого солдата. Секунду спустя Джентри узнал его.
Он был удивлен и даже немного потрясен.
— «Сьерра-шесть», вы меня узнаете? — голос был резким и отрывистым; ни намека на улыбку или другие эмоции.
— Да, сэр, — мгновенно ответил Корт. Он повернулся к Заку. Хайтауэр улыбнулся и приподнял брови, явно гордясь своей возможностью устанавливать видеосвязь с таким человеком.
Это был Дэнни Кармайкл, нынешний директор Национальной секретной службы США, в недавнем прошлом руководитель отдела секретных операций ЦРУ. Он был живой легендой: признанный специалист по Дальнему Востоку, долгое время прослуживший начальником резидентуры в Гонконге.
Иными словам, Дэнни Кармайкл был главным во всем, что касалось операций ЦРУ. Корт понимал, что операция имеет важное значение, но обычно высшее командование внешней разведки США не оставляло следов при подобной грязной работе.
— Насколько я понимаю, «Сьерра-один» ввел вас в курс нашего предложения по экстраординарной выдаче Орикса. Я готов подтвердить детали операции «Ночной сапфир».
— Да, сэр, — ответил Корт. Больше ему ничего не приходило в голову. Ему еще не случалось говорить с таким высокопоставленным представителем руководства. Он испытывал нечто сходное с благоговением, тем более странным, что Кармайкл определенно поставил свою подпись под распоряжением о его ликвидации после событий 2006 года.
Кармайкл изложил генеральный план операции, которую они обсуждали с Заком, но с гораздо большим количество терминологических эвфемизмов. Корту предстояло осуществить «силовое задержание Аббуда», а не «сцапать его», как говорил Хайтауэр. Он должен был «нейтрализовать любые угрозы со стороны личной охраны Аббуда», а не «всадить парочку разрывных пуль в свиное рыло каждого телохранителя».
Терминологическое несовпадение было характерным различием между работниками и менеджерами в этой организации. Корт привык чаще слышать жаргон Зака, нежели возвышенные речи людей вроде Кармайкла, но он знал, что результаты будут одинаковыми независимо от политической корректности или грубой непринужденности объяснений.
Люди умрут.
Пока Кармайкл разглагольствовал, Хайтауэр прислонился к переборке и изображал пальцами открывающийся рот, передразнивая оратора на экране. Но в остальном «Сьерра-один» был воплощением хороших манер.