Цель оправдывает средства. Том четвертый
Шрифт:
А так, магистрат к тому же еще и послужит идеологическим соображениям — чем больше флагов Вечной Империи будет развеваться над городом в порывах сумасшедшего ветра планеты, тем больше лоялисты будут знать — Империя наносит ответный удар. А вот мятежникам однозначно придется как следует призадуматься: не пора ли совершить коллективное самоубийство.
Под прикрытием заградительного огня взлетающих в воздух и идущих на посадку шаттлов, Мастер и его рота прикрытия двигались короткими перебежками в сторону главного входа, на ходу огрызаясь из бластерных винтовок по противнику. Не то, чтобы подобный
Достигнув внешней линии укреплений, Мастер и его бойцы практически вплотную сошлись с немногочисленными выжившими мятежниками, прячущимися за пермакритовыми блоками, явно прихваченными со складов базы ИКЗТ. Разделаться с ними — дело пары секунд.
Еще не успели остыть тела сраженных противников, а Маршал уже двигался вперед. Только скорость, только напор.
Боец штурмового корпуса в сражении имеет только одну цель — выполнить задание. И в настоящий момент сражающихся на площади солдат 5-го корпуса не интересовало ровным счетом ничего, кроме как убийство врагов.
Им не были интересны корабли, что заходят над крышей здания магистрата и высаживают разведчиков, что имеют задание пробиваться в здание сверху. Их не интересуют снайперские отряды атоанских воительниц, сбрасываемых на окружающие здания для прикрытия высокоточным огнем наземных подразделений. Их не особо заботит и тот факт, что противник ввел в бой свою бронетехнику. Да, «Берсерки», АТ-РТ и АТ-ХТ — грозные машины. Их лазерные пушки и протонные минометы могут остановить какое угодно вражеское подразделение, заставив его захлебнуться в крови.
Но только не «Кулак Императора».
Отчетливый, хорошо различимый рев мощных двигателей сверхтяжелых транспортных челноков типа «Каппа» извещал бойцов о том, что на поле боя прибыла их собственная бронетехника.
Блистающие серо-серебристо-черной окраской тяжело бронированные шагоходы АТ-ST, которым прежде лишь отводилась роль охранников мобильных баз и резерва командования корпуса, делали свои первые шаги по пермакритовой площади, усеянной трупами и чадящими остовами бронетехники. С раздражающим чавканьем лопались тела умерших, попав под многотонные опоры боевых машин. Стрекотали скорострельные пушки, превращая в кровавый фарш попытавшуюся было окопаться или защититься с помощью пермакритовых ограждений пехотинцев-мятежников. Отрывисто и гулко грохали пушки главного калибра, одного попадания которых оказывалось достаточно, чтобы разорвать на куски быстровозводимые долговременные огневые точки предателей или их бронетехнику.
Затихали, подавленные огнем рослых гигантов огневые позиции противника, рвались гранаты и мины, сминались заграждения. Меж шагоходов сновали штурмовики, усиливая разлад на позициях противника огнем из стрелкового вооружения.
Маршал отпрянул в сторону, когда рядом с ним показался черный, словно поглощающий блеклый свет, корпус одного из танков «Судный день». Объятый зеленым огнем своих орудий, разрезая пасмурную погоду ослепительными копьями плазменных лучей, эти монстры, похожие на плод воображения ребенка, плохо представляющего себе что такое боевая
Вот короткая очередь из тяжелого бортового повторителя вскрывает, как вибромеч доспехи, корпус БМП типа «Берсерк». Вот ослепительное копье чистой плазмы сжигает кабину шагохода АТ-ХТ и последовавший за атакой подрыв боеприпасов разносит боевую машину противника на куски.
За спиной раздались характерные звуки моторов средних танков типа «Покоритель». Проворные машины, изрыгая потоки огня, на бешенных скоростях двигались по широким мостовым. Увлекая на улицы города за собой еще и штурмовые подразделения. Площадь перед зданием магистрата стала местом высадки 5-го штурмового корпуса и теперь отсюда пойдет захват жилой части Каас Сити.
Загрохотали стационарные орудия где-то справа. По бортовой броне «Судного дня» пробежала цепочка попаданий, которая могла бы остановить любое транспортное средство. Но только не «Судный день». Черный танк замер на месте. Его угловатая башня с единственным орудием повернулась в сторону атакующего его артиллерийского орудия. Короткий всплеск плазмы — и кусок соседнего здания, где расположилось замаскированное орудие неизвестного типа, буквально испарилось вместе с расчетом. А гигант двинулся дальше.
— За броню! — крикнул Маршал, пристраиваясь позади танка. Его окружили бойцы комендантской роты, ощерившись направо и налево дюрасталевыми щитами, под прикрытием которых двигались несколько штурмовых подразделений.
Смерть была повсюду, подобно кораблю-невидимке летая над полем боя и пожиная души убитых. Каждая секунда могла стать последней, но мало кто задумывался о подобном исходе.
Потому что штурмовик в бою думает только лишь об исполнении поставленного перед ним приказа.
Танк с хрустом проломил гусеницами корпус ДОТа, прокатившись по всему тому, что находилось внутри, размазывая технику, оружие и людей своими широкими гусеничными траками. Маршал, едва не поскользнулся на кровавой луже, оставленной за бронированным гигантом, но с помощью одного из бойцов сумел сохранить равновесие.
С грохотом взрывная волна выбила стекла на одном из этажей здания магистрата. А следом, через милисекундный промежуток времени, оттуда вылетели подхваченные ударной волной тела предателей. Для истории так и окажется загадкой: умерли они во время взрыва, или из-за бессердечия гравитации, помноженной на плотность пермакрита. Но уже через несколько секунд по телам проехался «Судный день» и этот вопрос уже никогда не получит ответа.
Оказавшись у ступеней здания магистрата, штурмовики, продолжая сохранять походный обороняющийся порядок, изредка отстреливая вражеских бойцов, принялись продвигаться в сторону главного входа. Из холла здания появились два расчета — один с револьверным гранатометом, а второй с тяжелым повторителем. Каждый из них мог доставить металлической «черепахе» немало проблем, но на беду мятежников, на них внимание обратил экипаж ближайшего АТ-ST.
Один выстрел пушки главного калибра испарил мятежников вместе с их оружием, разворотил участок стены и образовал незначительный котлован на месте входа. Но штурмовики не были в обиде за подобный поступок.