Цель - превосходство
Шрифт:
– В расчете, – подтвердил я, поинтересовался, – А теперь вы куда?
– Мы к Саше Черному. Достал беспредел в Тихом. Тот же честный бандит, у него порядки нормальные, правильные. Особо никто не лютует… В общем, сами живут и другим дают.
– Ясно. Удачи.
– И ты береги себя.
Пожал руку, уже зная, что будет, но… но не стал мешать, орать «осторожно!», «сзади!», дергать вперед хантера, теперь точно бывшего, так как Любимов, материализовавшись сзади, воткнул тому в шею мозголом. Да и не смог бы я ничего сделать, слишком все произошло стремительно.
Синица недоуменно
– И зачем это было нужно? Ты, понимаешь, что в бандитском стане информатора меня лишил? И человека, которым можно было воспользоваться не раз и не два, для благих дел, – спокойно спросил я.
Тот повернулся, вперил в меня тяжелый взгляд:
– Так надо, – сказал, как отрезал, – Не в бирюльки играем. А тебе бонус, за потерю крота, что снимешь с него – я не претендую. Надеюсь ничего больше объяснять не нужно?
Отрицательно покачал головой, активируя шлем. Мне и смотреть в сторону не надо, разведчик картинку показал, как сейчас с четырех тел бандитов собирают трофеи бойцы, поочередно, втыкая сборщик чуть ниже шеи.
И здесь, не пропадать же добру. Нет, Синицу мне жалко не было, он и к Черному подался не добро и свет нести в мир, но… это был мой информатор. Повторю Мой. А об той банде, в которую он собирался, в Надежде знали крайне мало. Или, как вариант, не спешили делиться особо. И он пользы пока принес больше, чем вреда. Опять же, если бы не задушевная беседа с бандитом, вряд ли я узнал о заложнице, об ее матери, да и об обстановке в целом.
Это мой был крот, мой!
И разбирала злоба. В большей мере, на себя. Кто мне мешал, встретиться с покойным хантером наедине, а потом привлечь Любимова? Никто. И еще, держать ухо с этими волчарами надо всегда востро. Пусть и вражды у нас нет, и вроде бы одно дело делаем, однако… те продемонстрировали четко и однозначно общее отношение. Хотя кто я им? Ответ простой и очевидный – никто. А они вместе кровь ведрами лили, и чужую, и свою, а это куда как больше сближает ломания хлеба. И вот это надо в голове всегда держать.
Нет, все понятно, что таким образом спецназ намеревался подчистить все следы, убрать любые ниточки, которые могли бы привести к службе внешних спецопераций и ее главе в случае смерти дочери Главного.
Вот интересно, они всех бедолаг, которые сейчас ждали команды на выдвижение, в случае гибели девушки, тоже на ноль помножат?
Здесь хрен вам в рыло. Сам всех положу. И будь, что будет. Есть предел защиты собственной жопы.
Меня пока зачищать не будут, в дом не попасть, а там томятся молодые орлы. Или наоборот, если девушка погибнет, а пленные умрут от голодания и обезвоживания, то виновник в ее смерти – я. Пальцами покажут и потычут.
Хотя…
Допрос Любимов второго лжесбэшника проводил лично, а тот его знал в лицо, по должности было положено, значит,
Этим немного унял паранойю.
Активировал сборщик.
Да, не пустыми собирались уходить товарищи от Петровича. По два миллиона мутагена и опыта, второго – почти сто тысяч, третьего – пятьдесят. Навыки даже не просматривал – некогда, около сорока штук, и самые плохие из них – редкие. Двенадцать красных модификаторов.
Запустил, запустил, в закрома Родины руку Синица. Или это компенсация?
Теперь и не спросишь.
…Мы не прошли и двух километров, как дружественная точка потухла, отображавшая бойца, замыкавшего колонну. И вышел тот на связь с респа примерно через минуту, через ASK.
– Пишет, сам не понял кто и как! – сообщил мне Любимов.
А дальше ровно, как про тот чертов остров и девять негритят, в десяток следующих секунд перед глазами погасли и остальные. Я держал разведчик поблизости, приготовился к бою, сканировал окружающее пространство.
Ни-че-го!
За мной сгрудились бывшие рабы, чуть вперед выступила девушка, рядом с которой моментально возникла тень.
– Короче, слушай сюда, –неизвестный уже держал ятаган с матовым лезвием у ее шеи, – Теперь понятно, почему твои бойцы бараны, потому что сам нубяра. Их, как видишь, я на ноль помножил…
Похоже это Глад. И почему подумал, что я лидер? Точно ведь, на мне броня на порядки лучше, чем на спецназе, поэтому и принял за командира. По статусу положена, типа.
– Меняемся? – продолжил тот, – Одна баба на жизнь вот этих всех? – обвел он толпу левой рукой с зажатым в ней вторым кинжалом, – Помешать ты мне не сможешь, я их, как волк в овчарне, всех буду резать. Головы в разные стороны лететь. И помни одно, у них нет больше жизней. Двадцать три человека в обмен на одного. Расклад в твою пользу. Мне нужна только дочь вашего Главного. Это мясо неинтересно. Скажешь, где она, и обещаю, никого здесь не трону…
Хантер чуть усилил нажим, с лезвия закапала кровь. Я смотрел в глаза девушки. Хрупкая, исхудалая, и, как у всех голодавших, черты лица обострились, выделялся заостренный нос и огромные глаза, в них плескалась сейчас ненависть, обреченность и какая-то умиротворенность. Это был дикий коктейль. Готовность умереть, принять смерть, но не сдаться.
И что делать? При всем желании, даже будь у меня такое, я не знал, где пролегает второй маршрут. А так, не верил ни одному слову этого урода. С террористами не договариваются, что мешало ему получить нужную информацию и вырезать тут всех? Я? Вряд ли здесь мы с ним на равных. Вряд ли... Поэтому, ни-че-го. Но его слова – лай.
И что делать-то?
Хотя… Золотая лига… Уровень от девяти до двенадцати, но я знаю, что он десятка. Вторая модернизация. В любом случае проиграю один на один, без засад.
А почему бы нет?
Статы, навыки, хабар на кону…
Но если я этого не сделаю, то вряд ли смогу жить нормально дальше, потому что это будет предательство самого себя, своих принципов, а там – по наклонной, набирая и набирая ускорение. Может и появится в том случае у всех этих людей шанс получить свободу и жизнь. Нормальный размен. Главное не сдохнуть сразу, а время потянуть.