Целительница для генерала-дракона
Шрифт:
– Я видел юную госпожу в зале, когда вы приехали, – с почтением сообщил Фергус, но порог кабинета переступил.
Неприлично беседовать через полуоткрытую дверь, неуважительно выходит.
– И она тебе никого не напоминает? – прищурился генерал.
Я сглотнула, сползла ниже в кресле и попыталась прикрыться фолиантом. Вышло не очень.
Вот тебе и конспирация. А если меня сейчас и правда узнают?
Честно сказать, сама не знаю, чего больше хотелось в тот момент. Чтобы опознали или нет?
Шанс выяснить, кто я такая –
Мягкие шаги приближаются, Фергус останавливается у самого кресла. Томительная пауза – слуга изучает меня со всей тщательностью не слишком юного натуралиста.
– Нет, ваше драконшество, – выдал наконец он вердикт. – Не видел никогда.
Я прерывисто выдохнула.
Наверное, глупо было с моей стороны рассчитывать на мгновенное опознавание. Но все равно разочарование навалилось удушливым мешком, пополам с облегчением.
– Хотя… – и пауза, достойная лучших подмостков.
Сердце снова принялось отбивать неровный ритм.
– Есть в лице мисс что-то знакомое, – произнес Фергус неуверенно. – Но хоть я раньше работал дворецким в особняке одного из самых родовитых родов аристократии, не могу сказать, что знаю все ветви наперечет.
– А с чего вы решили, что я спросил об аристократии? – быстро уточнил Эмберскейл. – Мало ли, в соседнем доме жила, или на рынке встречались.
Слуга непочтительно хохотнул, осекся и виновато покосился на меня. Понял, видимо, что выдает некую тайну, но не осознал до конца, в чем суть. Потому бесхитростно пояснил:
– Так видно же, что порода. Простите мисс, что я так отзываюсь, но у знати своя конституция, ее издалека видать. Не то что мы, простые люди, к работе приученные, тяжким трудом скрюченные сызмальства. У вас вон ручки тоненькие, пальчики деликатные, лицо хоть и обветрилось, а зубы все на месте, шрамов и следов болячек разных нет. Так что точно вы из хорошего рода, но вот какого – не ведаю. Может, сами скажете?
– Да, и правда, может, сами скажете? – язвительно подхватил Эмберскейл, разворачиваясь ко мне вместе с креслом.
Фергус сглотнул, чувствуя что разговор поворачивает куда-то не туда, и, пробормотав напоминание о стынущем ужине, поспешно ретировался.
– В принципе, версия все объясняет. Ну, если не все, то многое. И образованность, и умные словечки. Возраст только смущает. Ты уже несколько лет в Потрясье, это я уточнил. И попала туда подростком. Но вот как… – дракон задумчиво нахмурился. – Тебя могли в деревне спрятать родственники. Но тогда они, получается, предвидели нападение!
Сейчас мы договоримся до того, что я дочь неких предателей, сговорившихся с орбисами.
Хотя… откуда мне знать, может, так оно и было?
Я сглотнула, понимая что пришла пора признаваться во всем. Ну, во всем что мне известно. Все же найти семью моего нынешнего тела было бы неплохо. Хотя
– На самом деле я не помню своего прошлого. Лет с десяти или двенадцати. – решительно заявила, глядя в лицо Эмберскейлу. – Мы с Люной выдумали мне биографию, чтобы удалось прижиться в Потрясье. Она нашла меня без сознания в болоте. Почти как я тебя тогда. Но кто я и откуда, понятия не имею. Правда!
Выпалив все это, я зажмурилась в ожидании приговора.
Что со мной теперь сделает дракон? Все-таки я ему соврала. Причем не раз.
– Я так и думал! – удовлетворенно провозгласил генерал и от полноты чувств хлопнул ладонью по столу. Я подпрыгнула, бумаги подскочили, одна из стопок с шелестом рассыпалась по полу. – Ну какая из тебя деревенская? А зовут тебя на самом деле как?
– Если бы я знала, – вздохнула с нескрываемым сожалением.
– Не рассказала бы, – в тон мне продолжил дракон и понимающе усмехнулся. – Ты мне не доверяешь. Как и я тебе. Так что мы квиты. Но пока нам друг от друга никуда не деться, может, заключим временное перемирие?
– Конечно! – выдохнула я с нескрываемым облегчением.
Несмотря на все сомнения, ссориться в открытую с Эмберскейлом не хотелось.
И не только потому что я сейчас в зависимом положении, среди тех, кто боготворит драконов и вряд ли примется мне помогать из-за смутных подозрений, которые мне нечем подкрепить.
Было в генерале нечто подкупающее. Искренность, некий внутренний стержень достоинства и благородства. Даже если он замешан в заговоре, то из лучших побуждений.
Впрочем, как оно всегда и бывает. Все хотят добра, даже самые черные из черных властелинов.
И я сейчас не о южных странах.
Спроси любого диктатора – он скажет, что желал своей стране блага и процветания. А что сотни людей для того пришлось положить – ну что поделать, неизбежный побочный ущерб.
– Пожалуй, стоит устроить небольшой прием! – решительно заявил Эмберскейл и поднялся. – Представим тебя уцелевшим аристократическим родам. Мало ли, кто-то признает родственницу.
– А может, не надо? – засомневалась я, следуя за ним по коридору. – Мне в принципе и так хорошо.
– Боишься, что они окажутся предателями рода человеческого? – прищурился дракон.
– Боюсь, – едва слышно призналась я. – И не только этого.
– Хуже вряд ли что-то может быть, – отмахнулся Эмберскейл. – И потом – не переживай. За мое спасение тебе пожизненная амнистия от всех обвинений.
– Это ты зря, – хмыкнула я.
И хрупкий мир был восстановлен.
Пока мы не добрались до столовой и не выяснилось, что рядом с пустующим генеральским стулом восседает Киара.
Шансы, что она устроилась там случайно, ничтожны. Кроме него пустовало еще полтора десятка мест. Но нет – она безошибочно уселась по правую руку от главы дома, тем самым недвусмысленно заявляя о своих притязаниях.