Целительница для генерала-дракона

Мягкова Нинель

– И моя задница, – добавила после долгой паузы.

Вижу, сам не сообразит.

– Да? Прости!

Вины в голосе драконища не было ни на грамм. Он даже отодвинуться не соизволил. Руку только убрал, причем с явной неохотой.

– Может, ты все же вернешься к себе в спальню? – потеряв терпение, поинтересовалась я в полный голос.

– Шшш! – генерал имел наглость сунуть мне под нос палец, вроде как молчи.

– Нас атакуют? – сбавила я тон, приподнимаясь на локте и настороженно озираясь. Полумрак комнаты немного разгонял слабо светившийся

полукруг ночника на прикроватном столике.

Полезный артефакт все-таки, хочешь – фонарь, хочешь едва заметная лампочка.

Удобно.

В усадьбе стояла полная тишина. Где-то вдалеке поскрипывала от мороза ставня, полоса лунного света пролегла между окном и шкафом. Часть полосы отливала рыжиной – по небу неподалеку проходила массивная маглиния, истончавшаяся и исчезавшая ближе к Инхейму.

– Нет. Спи! – лаконично отозвался Эмберскейл.

Если он думал, что я смирюсь с ролью плюшевого мишки, то глубоко заблуждался.

Генерал неосмотрительно устроился на краю постели, а потому немного поднапрягшись, я скинула его на пол.

Дракон шмякнулся с глухим кхеканием, сел и обиженно на меня воззрился.

Я демонстративно завернулась в одеяло, как в кокон.

– Если хочешь спать здесь, ставь отдельную кровать! – милостиво разрешила незваному гостю. – А то я пинаюсь, царапаюсь и храплю. Громко.

– Не заметил, – поморщившись, Эмберскейл потер ушибленные места и поднялся.

Нежная девица на моем месте, наверное, должна была зажмуриться и заверещать. Спал генерал в одних трусах, что явственно обрисовывали все его нескромные достоинства. Но поскольку я женщина с опытом и врач, вместо лишних телодвижений с интересом изучила полуприкрытую анатомию.

– Нравлюсь? – не без гордости поинтересовался дракон.

И довольно развернул и без того широченные плечи. Воображение тут же дорисовало за спиной крылья, да так явственно, что я аж зажмурилась и помотала головой.

– Проверяю, не осталось ли шрама. А то вчера я только со спины осмотрела, – честно (ну почти честно) ответила я.

Эмебрскейл сдулся и посмотрел обиженно, как щенок, получивший под хвост полотенцем.

– Я же говорил, у нас тела сильнее и лучше восстанавливаются, чем у обычных людей, – пробурчал он.

Огляделся, подходящего ложа не нашел и со вздохом вернулся к себе в спальню. Но дверь не закрыл.

– А почему у тебя магия осталась, если дракона больше нет? Я думала это взаимосвязано, – повысив голос, поинтересовалась я.

В проеме снова возник генерал. С натужным хеканием он продёрнул в узковатый ход небрежно свернутый рулоном матрас вместе с бельем и одеялом, и со вздохом облегчения уронил всю эту кучу на пол. Пинками распределил поровнее и рухнул без сил.

Меня куснула совесть. Все-таки он после боя уставший, зачем я его мучаю? Полежал бы рядом, кровать большая, на четверых бы хватило спокойно.

Потом вспомнилась уверенно лапающая меня рука, и сочувствие тут же улетучилось.

Мне в этом теле еще дальше жить. Возможно, замуж

выходить. И репутация генеральской подстилки меня совершенно не устраивает. А так всем будет понятно – спим отдельно. Эмберскейл джентльмен, потому не заставляет целительницу ночевать на полу, но держится поближе к источнику излечения.

Во всех смыслах.

Все пристойно и целомудренно.

Ну, насколько это возможно в нашей ситуации.

– Сам не знаю, – признался дракон, устраиваясь на матрасе поудобнее и закидывая руки за голову.

Взгляд сам восторженно прикипел к отлично развитым грудным мышцам.

С чисто теоретическим восторгом, да.

– Единственное объяснение, что приходит в голову – что ипостась не зависит от магии во мне, – продолжал тем временем Эмберскейл, не замечая или мастерски делая вид что не замечает моего внимания. – В двенадцать у меня сначала проявился дар, и лишь потом постепенно тело подготовилось к обороту. Скорее всего, сейчас я снова на той же стадии. Но случится ли оборот снова…

Он тяжело сглотнул и замолчал.

Я тоже молчала, не представляя себе слов поддержки. Наверное, для него это как ампутация. Помнить, каково это было – парить в небе, чувствовать в себе необъятную мощь и быть не в состоянии ощутить это снова. Настоящая пытка.

С другой стороны, и не к такому человек привыкает.

В конце концов, магию он не утратил, вон как лихо смерчи устраивает. А что для своих стал изгоем – зато люди его готовы на руках носить.

Однако вслух я утешать его не стала.

Такие, как Эмберскейл, часто принимают сочувствие за жалость. А жалеть этого мощного, умного и сильного мужчину, как по мне, совершенно не за что.

Дракон через полминуты уже сладко посапывал, а я еще долго не могла уснуть. Постель пахла непривычно, сквозь неплотно задвинутые занавески просачивался лунный свет, усиливающийся отражением от снега, а в голову лезли самые разные непрошеные мысли. В основном не слишком радостные.

Задремала я лишь под утро, а когда проснулась, то генерала давно и след простыл. Зато в спальню настойчиво стучала Айслин.

– Что же вы дверь-то запираете? – первым делом поинтересовалась она, когда я наконец поднялась и позевывая, откинула задвижку. Девушка стрельнула любопытствующим взглядом на разложенный лишний матрас, но благоразумно вслух вопросов задавать не стала.

Догадалась, куда будет послана.

Глава 17

Как ни странно, осуждения со стороны прислуги я так и не дождалась. Ни от горничной, ни от двух служанок, встретившихся нам по дороге на завтрак. Они вежливо присели в приветственном книксене и поздоровались – в общем, обращались со мной как с целительницей, а не подстилкой генерала.

Что меня несколько успокоило.

То ли связи с драконами действительно не порицаются, то ли мой статус личного лекаря разрешал совместные ночевки с пациентом.