Целительница из другого мира

Андрианова Лидия

Второй раз подобное поведение с моей стороны может заинтересовать графа, а мне это совершенно не нужно.

Остановившись возле двери, сделав пару тихих вдохов-выдохов, стучусь. Услышав раздражённое «войди», нажимаю на ручку

и тяну на себя дверь.

– Добрый вечер, отец. Вы желали меня видеть, – тихо приветствую графа, опустив глаза в пол.

Именно так как делала Ариелла.

Какое-то время граф молчит. Я чувствую на себе его изучающий взгляд и против воли начинаю нервничать. В чем дело? Зачем он меня вызвал?

– Мне пришло письмо от короля, – наконец перестав меня нервировать, заговаривает он.

Значит, всё же от короля… Хорошо это или плохо?

– Знаешь, что там? – спрашивает у меня граф.

– Нет, отец, – вполне искренне отвечаю я. Ведь и правда не знаю.

Называть графа «отцом» для меня непросто, так и хочется язык себе мылом потом помыть. Чтоб убрать гнилое послевкусие.

– Он узнал о договоре между мной и господином Хрудом. И я хочу знать откуда. Ты донесла?

– Я бы не посмела, отец, – вскинув взгляд, как можно реалистичнее изображая испуг, говорю ему. – Я этого не делала. Даже если бы решилась, то не смогла бы передать письмо королю.

Прищурив глаза, буравя меня взглядом, граф пару секунд обдумывает мои слова.

Видимо, сочтя, что я и правда не могла пойти против него и уж тем более передать письмо с жалобой королю, он заметно расслабляется.

– Завтра мы отбываем в королевский дворец, на аудиенцию к королю.

– Мы? – то есть, мне нужно тоже ехать? С графом? К королю? К настоящему королю?

– Ты едешь со мной. Его величество пожелал лично с тобой поговорить, – явно недовольный таким положением дел, цедит граф Белрад. – Не вздумай чего-нибудь ляпнуть, поняла? Храни молчание, говорить буду я. А если король спросит у тебя, согласна ли ты стать женой господина Хруда, то ты заверишь его в полном согласии и своей радости. Скажешь, что господин Хруд замечательный человек, что ты давно его знаешь и почтешь за честь стать его женой. Ты меня поняла?

С трудом сдерживаюсь, чтобы не скривиться. Как же, замечательный человек! Да и радости во мне ноль.

– Я поняла, отец, – вместо вертевшего на языке возражения покорно отвечаю я, при этом опустив глаза, чтобы граф не заметил отражающегося в них протеста.

Не время и не место для этого.

Моя покорность усыпляет тревогу графа, и я решаю этим воспользоваться.

– Отец, разрешите попросить, – робко обращаюсь к нему.

Конец ознакомительного фрагмента.