Целое море любви
Шрифт:
Лейтенантов Кудрявцев, принесший девушке ужин из ближайшего ресторана, вырвался из комнаты с расцарапанным лицом и синяком под глазом.
Генерал Сидоров порвал заявление майора Алехина и не без ехидства поздравил его с поимкой «вора в законе» Сеньки Хриплого. Этого неуловимого вора искали пять лет, но теперешняя удача совсем не обрадовала генерала Сидорова.
– Не найдешь Мишку, я сам тебя уволю! – пообещал Алехину генерал.
Конец поискам Мишки Ершова положил капитан Еремин, пришедший на ночное дежурство.
– Так
Сидоров застыл. Московский ОМОН всегда действовал самостоятельно и почти не информировал «туземное» начальство.
– А давно уехал?!
– Еще в обед. Уже взяли, наверное.
– Кого?!
– «Косого»…
– К черту «Косого»!.. – рявкнул генерал. – Мишку сюда, быстро!!
Машина «Скорой помощи» остановилась возле 45-го отделения милиции ровно 23.30. Санитары вынесли носилки и поставили их на снег. У Мишки Ершова было бледное лицо, а лоб закрывала окровавленная повязка.
Настя замерла и опустила стул, с помощью которого громила в комнате остатки мебели. Девушку вдруг поразила наступившая вокруг тишина. Она поняла, что что-то случилось… Что-то огромное похожее на победу в великой войне или на тихий и ясный рассвет после долгой, ночи.
Девушка поставила стул и села.
В комнату вошел генерал Сидоров.
– На улице холодно, – строго сказал он. – Шинель мою наденьте.
Настя встала… Сидоров набросил на плечи девушки генеральскую шинель.
– Идемте.
В коридоре никого не было. Все стояли на улице.
– Вот он… Мишка наш! – генерал Сидоров держал над Настенькой зонтик. – В общем, он и будет вести ваше дело, Настенька.
Мишка приоткрыл глаза и посмотрел на склонившуюся над ним девушку.
– А это потерпевшая, – пояснил Мишке Ершову майор Алехин, высунувшись из-за могучего плеча генерала Сидорова. – Ее Настя зовут. Кстати, она тут недалеко учится…
– В балетном училище, – добавил за подчиненного сам генерал.
Настя вдруг улыбнулась, рассматривая Мишкино лицо. Мишка тоже улыбнулся в ответ и закрыл глаза.
Санитары взяли носилки. Настя пошла следом, держа над носилками предупредительно одолженный генералом зонтик.
Носилки поставили в машину. Настя села возле них. Машина тронулась.
Генерал Сидоров вытер мокрое от снега и дождя лицо.
– А ты говорил!.. – сказал он Алехину. – Соображать нужно в балеринах, майор!
– Настя в вашей шинели уехала, товарищ генерал, – напомнил майор.
– Ну и пусть, – отмахнулся Сидоров. – Так ей в больнице будет легче врачами командовать.
И генерал устало поплелся в отделение…
Торт в кармане
Олечка расхаживала по комнате, заложив руки за спину. Иногда она искоса посматривала на мужа и сердито
– Сашка, – наконец сказала Олечка. – В конце концов, я хочу жрать!
– А у кого школьная подруга руководитель банка?! – взорвался Сашка. – И кого она назначила своим замом меня или тебя?!
Но удача в виде пятикратного увеличения будущей зарплаты вскружила голову не только Олечке. Целый месяц в молодой семье торжествовал финансовый кураж. Кураж ураганом пронеся по сбережениям и обрушил на супругов ливень состоящий из: а) женской шубки, б) австрийской куртки для стройного мужчины, г) массы других приятных мелочей. Все закончилось литерой «д» – градом из многопредметной стенки на заказ.
А три дня назад Олечка не обнаружила себя в списках на зарплату. Олечка была готова на все: работать круглые сутки, часами утешать подругу-начальницу после драматического завершения ее очередного краткосрочного романа или лететь в командировку на край света. В то же время выпрашивание своих, честно заработанных денег не входило в круг ее обязанностей. Оставалось только терпеливо и деликатно ждать справедливости. Правда, холодильник был пуст, как сейф после ограбления.
– Займи же у кого-нибудь!.. – простонала Олечка.
– У кого? – пожал плечами Сашка. – Теперь все знают, что моя жена – большая шишка. Не дадут хотя бы из принципа.
Олечка тупо уставилась в окно. Прожить два выходных без единой копейки было практически невозможно.
– А все ты со своей шубкой, – заметил муж.
Олечка жалобно всхлипнула. Третий день вынужденной диеты давал о себе знать легкой слабостью в ногах и головокружением.
– Черт знает что! – Сашка встал. – Ладно, я пойду, но если меня спустят вниз по порожкам… – он взглянул на тонкую фигурку жены и осекся. Потом добавил, – Тогда я зайду еще к кому-нибудь…
В квартире Михайловых пахло борщом и котлетами. Сашку сразу усадили за стол.
– Ты что такой худой? – весело улыбаясь, спросил друг Коля. – Жена не кормит?
– Ей теперь не до этого, – не без ехидства сказала толстая Надька. – Олька теперь большой начальник.
– Точно, – согласился Коля.
«Денег не дадут!..» – сразу понял Сашка.
Он жадно съел борщ и принялся за макароны с котлетами.
– Может, выпьешь?.. – предложил Коля.
Надька сурово и многозначительно взглянула на мужа.
– Да ладно тебе! – отмахнулся Коля. – Друга, понимаешь, голодом морят, а ты меня еще глазами сверлить будешь. Тащи бутылку!..
Олечка расхаживала по квартире и думала о самом обыкновенном пирожке с капустой. Точнее, о двух пирожках. Один из них можно было медленно и со вкусом съесть, а второй рассматривать, любуясь его поджаренной корочкой.
Олечка сглотнула слюну. Пустой желудок был холодным, как руки на морозе.