Целое море любви
Шрифт:
Но!.. Именно тут и стали происходить вещи, не предусмотренные боевым уставом. Все началось с того, что полковнику Сидорову вручили телеграмму примерно следующего содержания: «Передайте, пожалуйста, Коле, что я через две недели выхожу замуж. Целую. Машенька».
Полковник долго морщил лоб, силясь понять, кого именно целует неизвестная ему Машенька. Потом он спрятал телеграмму и постарался о ней забыть: в данный момент рядовой Коля учился подрывному делу. Практическая часть – «Подрыв моста из подводного положения без применения
Житейская хитрость полковника не удалась – Коля получил телеграмму такого же содержания. Разумеется, рядовой Коля не дрогнул. Но его горькая улыбка на мужественном лице говорила о том, что все красивые девушки – предательницы. Вечером Коля рванул учебное пособие «мост противника» боевым зарядом.
Прапорщики Петренко и Иваненко, слегка присыпанные бревнами, матерились так, что это несколько испортило тихий ужин полковника. Не пострадавший Коля был извлечен из речки и награжден вполне заслуженной оплеухой.
На следующий день в часть снова пришли две телеграммы. Их содержание было тем же, но уменьшилось количество дней до свадьбы – их стало тринадцать.
За не имением учебного пособия «мост противника» в силу его всего лишь незначительного фрагментарного существования в пределах двухсот метров возле речки Таежная, Коля рванул боевым зарядом «укрепленный пункт возле моста противника». Прапорщики Иваненко и Петренко, извлеченные из-под его завалов, уже не решились на прямое общение с хмурым Колей. Они написали письменную жалобу полковнику Сидорову.
Колю лишили взрывчатки и бросили на полосу препятствий под названием «Последний рубеж обороны базы ядерных подводных лодок». Полоса была гордостью полковника – ее преодоление занимало не меньше суток. Затем еще трое суток не многие прошедшие ее отлеживались в казарме и их кормили с ложечки заботливые первогодки.
Рядовой Коля поймал в тайге шайку браконьеров и конфисковал у них взрывчатку. Полосу «Последний рубеж» он прошел за один час. «Противник» в ужасе бежал в сторону штаба, а закрывшиеся в главном бункере прапорщики Иваненко и Петренко диктовали по радио последние послания своим семьям.
Полк подняли по тревоге и бросили на защиту «Последнего рубежа обороны». Но было уже поздно. Коля курил на «развалинах Рейхстага» и думал о чем-то личном. Его сунули «на губу». Прапорщиков Иваненко и Петренко извлекала из земных недр третья рота в течение суток, пробиваясь на слабый стон голосов сквозь толщу железобетона.
На следующий день в часть снова пришли телеграммы. До свадьбы неизвестной полковнику Сидорову Машеньки оставалось двенадцать дней.
Колю ловили всем полком в тайге. Рядовой, сжав зубы, шел в воронежском направлении с явным намерением познакомится с женихом своей невесты.
Полковник снизошел до того, что лично обматерил Колю и приказал вернуть его на «губу». Но «губы» уже не было. Точнее говоря, она была, но требовала капитального ремонта всех трех дверных проемов. Колю посадили в подвальное помещение котельной.
Полковник с раздражением ждал следующего дня. Он надеялся на тихое завершение истории, но!.. Черт бы все побрал, но розовым мечтам бравого вояки не суждено было сбыться. В часть снова пришли телеграммы. До свадьбы Машеньки оставалось одиннадцать дней.
Полковник обматерил почтальона из близ расположенного села Большие Дойки. Невозмутимый почтальон ответил полковнику тем же и потребовал расписаться в книге. Полковник расписался, забрал обе телеграммы и снова высказался по поводу почтальонской службы. Почтарь снова не остался в долгу, поскольку понимал, что завтра ему предстоит та же беседа.
Под страхом личного общения с полковником один на один всему личному составу полка было запрещено рассказывать рядовому Коле о телеграммах. Но часы уже тикали… Месть хитрой Машеньки как раз в том и заключалась, что Коля отлично знал – Машенька не остановится, телеграммы будут идти и последняя из них будет самой жуткой.
Полковник кусал кулак и расхаживал по кабинету. В сущности, у него было только два выхода: либо отправить Колю в «психушку», либо отпустить его на свадьбу. «Психушка» отпадала по очень простой причине – вооруженный любовью Коля представлял из себя сверхценную боевую единицу. Например, он мог в одиночку оккупировать невинную банановую республику. Поездка Коли на свадьбу невесты тоже не могла состояться – оккупация банановой республики, с точки зрения потерь среди местного населения, была бы значительно более гуманной акцией.
На следующий день после уведомления Машеньки, что до свадьбы осталось десять дней, полковник Сидоров вызвал прапорщиков Иваненко и Петренко. На вопрос сурового начальника: «Как там этот идиот?!», последовал быстрый ответ: «Грызет решетку, товарищ полковник!»
«И хрен с ним! – перешел на крик полковник. – Пусть грызет, пока не надоест!..» Прапорщики переглянулись. Более смелый Иваненко кашлянул в кулак и намекнул полковнику, что, судя по всему, решетке это уже здорово надоедает.
Прошло еще пять дней. Рядовой Коля подозрительно шуршал в подвале и к нему боялись заходить. Его кормили при помощи лопаты, просовывая ее в окошко.
Полковник собрал военный совет. Офицеры и прапорщики прятали глаза. Они старались не смотреть на командира, даже когда тот миролюбиво разглагольствовал о том, что, мол, время хороший лекарь. Личный состав полка почему-то сочувствовал рядовому Коле. Полковник заявил, что какая-то там Машенька – будь она даже суперэротической звездой «Плейбоя» – не достойна такого парня как Коля. Военный совет молчал, уставившись на плохо выструганные доски стола.
«Осталось всего пять дней, – сказал полковник. – Потерпим как-нибудь».