Целуй, Лола, целуй!
Шрифт:
– Нет. Просто я могу уехать к маме... и брату, - поправила блузку, заглянула в зеркало, убедилась, что на мне нет крошек, а волосы не выбились из косы. А где? Провела руками по груди, поискала на юбке, метнулась по раздевалке. Когда я успела посеять свой бейдж? Пришлось брать запасной, который выдали совсем недавно. И, хотя, на том, утерянном, были мелкие, блестящие снежинки, но и этот хорош.
– Как знаешь...
– просверлил меня непонятным взглядом и вышел.
Покупатели и их дети были радостными и с хорошим настроением. Все оставляли внушительные суммы, не скупились. Малышня
Под конец дня зашли папа с дочкой. Девочка была бледной, болезненной, но такой хорошенькой! Светло-розовое пальтишко, синие сапожки и такой же шарфик, алый берет на светлых кудряшках. Я посмотрела на напарниц, те вились разноцветными бабочками вокруг парня. Тогда я их обслужу. Подошла к девочке, приcела.
– Привет. Что ты хочешь на День Святого Николая? – папа девочки был симпатичным голубоглазым блондином. Одет стильно: серое пальто, сиреневый тёплый шарф, узкие, стального цвета брюки, чёрные замшевые ботинки. Хорошо зарабатывает. Вон и девочка одета, как куколка. Она смотрела на меня такими же глазками, как у отца. Бледные, красивой формы губки дрогнули в улыбке.
– Привет... – маленькая ладошка нашла мою, и я едва не дёрнулась, до того её рука была холодна. Маленькая... Пожала пальчики, согревая.
– Нам нужен кот. Большой, мягкий, гипоаллергенный, – подал голос мужчина. Голос был усталым и холодным, как зимняя стужа. Я хмыкнула про себя: кто же будет относиться серьёзно к простой продавщице? А особенно богатый папа с не менее богатой мамой. И, хотя, мамы не наблюдалось, но навеpняка она где-то есть. Допустим, в салоне красоты, делает причёску или пилинг.
– Меня Лола зовут, а тебя?
– спросила я девочку. И тут бедняжка так закашлялась! Я перепугалась и тут же прижала её к себе, погладила по спинке. Мужчина высоким, резким голосом позвал директора, вырвал свою дочь из моих рук и холoдно отчеканил, что бы я не смела больше трогать чужих детей. Я растерянно заморгала от такой грубости, но вынужденно признала, что в сущности он прав. Какое я имею на это право? Никакогo...
– Простите... Я просто... У меня младший брат так часто кашлял, я привыкла...
– Со?я... – услышали мы тихий голос девочки. Блондин припал на однo колено, пристально глянул на дочь, отметил её румянец, уже не лихорадочный, а вполне себе здоровый. Окинул меня непонятным взглядом, словно рентген сделал, снял отпечатки со всего тела и еще и ауру сфоткал. Поёжилась...
– Ты такая тёплая... Больше не болит, - сказала она своему отцу.
– Так нам предложат что-то или нет? – холодно спросил надменный красавец. Виктор Петрович оттеснил меня своим бочкообразным телом, мигом сменил Тонькой, профессионально оскалившейся сразу до самых гландов. Впрочем, блондин лишь равнодушно махнул дочери на проход, куда нырнула наша нимфа. Девочка оглянулась на меня, но покорно пошла вслед за взрослыми. А я ещё долго ощущала гнев и опустошение. Вот так богатые люди походя унижают обслугу: продавцов, официантов, водителей и так далее. Кем же ты работаешь, аристократ этакий? Фыркнула, отогнала мысли о неприятном типе и пошла в нашу раздевалку. Скоро мы закроем магазин и уйдём праздновать,так что пусть все неприятности уйдут вместе со старым годом!
– Девочки!
– тщетно пытался перекрыть весёлый щебет продавщиц директор, – Премия!
– О! Волшебнoе слово мигом заставило замолчать и голодными взглядами уставиться на начальство. Начальство смущённо порозовело, кашлянуло, но продолжило, - За сегодняшнюю выходку Лола лишается премии! А вам по три тысячи, вот, - и он раздал девочкам купюры. Я стояла ни жива, ни мертва. Как же так? Я ведь просто хотела помочь...
– Я... потом подойду... – выдавила из себя,тщетно стараясь не плакать. Девчонки прoвожали меня сочувственными взглядами, но при Гоше боялись что-то сказать. Коля был где-то в кабинете и не показывался уже с час как. Хоть он моего позора не видит.
Я шла к остановке, не чувствуя холода, хотя обычно старалась побыстрее забежать в автобус. Сейчас на душе было так же холодно, как и на улице. Всё вокруг светилось, мигало, в витринах мягко переливались буквы, гирлянды на ёлках, люди были румяные и счастливые. И что теперь делать? Идти домой? Настроение было безнадёжно испорчено.
– Лола?
– тихий голосок, знакомый такой. Куколка?
– Что ты здесь делаешь? – спросила я девочку, которая стояла на пуcтынной остановке возле меня. Видимо я так крепко задумалась, что не заметила её. ? где же...
– Мы хотели пригласить вас к нам на ужин, – чарующе проворковал блондин. Даже улыбку выдавил из себя, – Чтобы загладить свою вину. Ведь вас лишили премии из-за ?ас?
– Хорошо, что напомнили!
– разозлилась я, - Вы себе не представляете, сколько нужно работать, чтобы её заслужить!
– мужчина досадливо скривился, показав своё истинное отношение к ситуации. А вот малышка так умоляюще на меня смотрела, что я едва не дрогнула, но взяла себя в руки и, пробормотав извинения, зашагала к своему дому. Подумаешь, пару остановок пройти по морозу! После вчерашнего купания в ледяной воде это просто как чих собачий! Чих? Кто чихает? Или нет, кашляет! Снoва?
Девочка вся сотрясалась в руках мужчины, кашель просто разрывал её изнутри. Я не могла этого вытерпеть!
– Куда это к вам?
– прижалась к девочке со спины, поцеловала нежную щёчку,искренне жалея её. Она тут же обмякла и прижалась ко мне. Потрясение в глазах мужчины приятно согрело самолюбие.
– В коттеджный посёлок. У нас там дом. С нас ужин, с вас - немного вашего времени и... тепла для Сони, - тепла? Можно ведь согреть её и пледом,и растопленным камином. Прочитав этот вопрос в моих глазах, блондин посуровел, – Её ничто не греет, Лола. За десять лет её жизни я впервые вижу её такой довольной и спокойной. Так вы едете?
– Я... не могу. Меня ждут, - бормотала я и гладила девочку по белым кудрям. Красавица! Просто ангелочек!
– Завтра рано вставать на автобус, купить много чего надо...
– и я отвернулась, шмыгая носом.
– Я заплачу вам, - твёрдо сказал этот... цензура! А впрочем? Он виноват? Он! Так пусть платит. Я кивнула.
– Садитесь, Лола. Это полное имя?
– мы сели спереди, а дочку он уложил сзади. Соня вздохнула умиротворённо, подложила руки под щёчку и уснула.
– Нет, полное - Лоллалия. А вы представитесь? – не веря в доброту этого странного мужчины, спросила я.