Цена посвящения: Время Зверя
Шрифт:
— Оля, выходим! — бросил Злобин.
Первым распахнул дверь.
Старшина нервно дрогнул горлом. Уставился на Злобина. Потом еще раз удивился, увидев Ольгу.
— Здрасте, дядя Саша, — первой поздоровалась она.
— Привет, крестница! Какими судьбами? — он почему-то обратился к Злобину.
— По делу мы здесь, старшина. — Злобин издалека показал удостоверения. — На кордон едем.
Старшина быстро оглянулся, потом грустно вздохнул.
— Так и мы туда же. Только вот… К-хм.
Злобин подошел ближе. Как и ожидалось, от старшины
— А вам зачем на кордон? — спросил Злобин.
— Так, это… Матвея Петровича, егеря нашего, в правлении ждут. Народ собрался, а его нет. Звонили, никто трубку не берет. Может, линию залило или еще что… Вот я и подумал, слётаю. А вон что вышло. — Он махнул рукой в сторону засевшего по брюхо уазика. — Сцепление, ептыть… Так еще колесо зажало.
— И тебя нам никак не объехать?
— На «Волге»? — Старшина поднял бесцветные брови. — Не-е! И думать забудьте. Сразу утопните по капот. Это только отсюда так кажется. А если поближе, то там одно болото.
Злобин всмотрелся в простоватое, грубо отшкуренное жизнью и водкой лицо старшины. Похоже, что не врал. Но чем-то явно был обеспокоен.
— У вас в правлении важное собрание?
Бровки у старшины вновь взлетели вверх, сжав в морщины кожу на лбу.
— Куда важнее! Паи же продают. О-о! Народ с девяти утра бузит. А Матвея нет.
Злобин посмотрел вниз, потом на близкий лес.
— Пешком на кордон пройти можно?
— Само собой. Минут десять ходу. Я как раз собирался пешедралом чесать. — Старшина махнул рукой вправо. — От так, напрямки. Минут за десять.
— Дядя Саша, что ты гонишь! — подала голос Ольга. — Если мимо оврага, то больше. За полчаса не дойдешь. Да и грязи там сейчас — по уши.
— А, много ты понимашь! — всерьез возмутился старшина. — Оврагом! Есть и короче тропка. Как войдем, так влево надо забирать. А у малинника спрямлять. Вот и не выйдешь ты к оврагу. — Он посмотрел на ноги Злобину. — Только обувь бы вам сменить. Трава там… Замочитесь.
Злобин пошлепал подошвами легких туфель по грязи. Мысленно отругал себя, что не сообразил переобуться во что-то более подходящее для Подмосковья.
— У меня сменка есть, Андрей Ильич. — Сергей выбрался из машины. — Какой у вас размер?
— С утра сорок второй был.
Сергей тихо рассмеялся.
— Везет вам. — И пошел открывать багажник.
Злобин открыл дверцу, сел на переднее сиденье, оставив ноги снаружи.
Сергей копался в багажнике, Ольга отошла в сторонку, о чем-то тихо переговаривалась с крестным. Пока все были заняты своими делами, Злобин маленьким ключом открыл бардачок, превращенный в сейф. Под папками лежал «ПМ». Злобин незаметно сунул пистолет в карман плаща, захлопнул крышку бардачка.
Трагическая смерть Барышникова была еще свежа в памяти. И предчувствие сейчас буравило нутро, как и тогда, перед неожиданной перестрелкой. Злобин решил, что лучше держать оружие под рукой, чем ждать, пока оно не выпадет из рук смертельно раненного друга.
«Лучше
Ношение оружия ему тогда, кстати, пришить не удалось, экспертиза признала нож некондиционным. Не хватило одного сантиметра у клинка. Но и этим восьмимиллиметровым лезвием он умудрился нанести «травмы, не совместимые с жизнью». Гордый был до жути. Не стерпел оскорбления. Суд решил — виновен. Зона, по информации Злобина, рассудила иначе — неподсуден. Волчьи, конечно, у них там законы. Но кое-какие понятия имеются.
Пистолет приятной тяжестью оттягивал карман. Странно, но именно присутствие оружия вернуло Злобину уверенность в себе. Интриги, вымученные тайны, чужие чуждые интересы — все отступило на задний план. Все сжалось, скукожилось, выдохлось. Словно очертил незримую границу между собой, своим миром — и хищным двуногим зверьем вокруг. Злобин почувствовал, как внутри растет лихая, пружинистая сила, отливаясь в готовность мгновенно выхватить оружие и защитить себя и все, что дорого.
Подошел Сергей. Поставил перед Злобиным пару резиновых сапог.
— Молодец, запасливый! — похвалил Злобин.
— Запас не тянет. Тем более, не на себе ношу, в машине едет.
— А сам как?
— Ну, у меня всепогодные. И на все случаи жизни.
Сергей задрал штанину черных джинсов. То, что Злобину казалось модными тупоносыми ботинками, на поверку оказалось армейскими бутсами с высокими берцами.
— Австрия, — уточнил Сергей. — Фирма веников не вяжет.
— Хорошая обувка, — оценил Злобин. — Кости с полпинка раздробить можно, а оружием не назовешь.
— То-то и оно.
Сергей присел на корточки напротив Злобина.
— Какие будут указания? — шепотом спросил он.
— Ты, как я понимаю, тоже что-то почувствовал неладное. — Злобин начал переобуваться. — Диспозиция такая. Ни черта мне здесь не понятно, а потому злит. Значит, действовать будем исходя из крайних обстоятельств. Я иду с этим Сусаниным и Олей на кордон. Ты остаешься в машине. Там явно что-то случилось. Иванов местного егеря Робеспьером назвал. А где ты видел «друга народа», который манкирует народным вече? Тем более, когда паи делят.
Сергей указал глазами на сейф в машине.
— Да, уже взял. — Злобин потопал ногами, обутыми в сапоги. — Нормально, кажется… Ты, Серега, остаешься на связи. Если что, дам выстрел в воздух. Первым делом связываешься с нашей «базой». Потом ставишь на уши местных. Именно в таком порядке. Понял?
Сергей молча кивнул. В серых глазах запрыгали веселые бесенята.
Тропинка нырнула в густой малинник.
Между шафрановыми и бордово-красными листьями, мокрыми и уже пожухлыми, иногда тускло вспыхивали рубиновые шарики ягод. Злобин на ходу срывал их и бросал в рот. Ягоды на вкус были водянистыми, с прелой горчинкой.