Цена согласия
Шрифт:
В аэропорту меня встречает Гончаров, как и обещал. Сначала держусь, пытаюсь дышать, чтобы не расплакаться и не повиснуть у него на шее: Костя не любит и не позволяет себе на людях лишнего. Оказавшись в машине, все-таки начинаю реветь. Обнимаю его за плечи и заливаю слезами его пиджак.
Столько всего во мне сейчас намешано. За эти два дня был такой выброс адреналина, что, кажется, сердце вот-вот разорвется от боли, от понимания, чего я хочу на самом деле, но очень боюсь. Четко даже не могу объяснить свой страх.
— Ну все, Маша. Не думал, что это вызовет у тебя столько
— Спасибо, — всхлипываю Косте в шею.
Он успокаивающе гладит меня по волосам и спине.
— Я не только поэтому плачу, — признаюсь ему. — Случилось кое-что еще. — Отстранившись от Гончарова, вытираю слезы и лезу в карман в пальто.
Показываю Косте тест на беременность, который сделала накануне утром.
— Ты… — Он осекается.
— Нет, отрицательно, — качаю я головой и снова плачу. — Но сначала подумала, что да.
— Ничего не понимаю. — Костя в недоумении смотрит на меня. — Тогда почему ты плачешь?
— Я осознала, что хочу ребенка, но… мне страшно.
— Страшно? — переспрашивает Костя. — Поверь, это чувство никуда не денется и станет только сильнее. Спать спокойно, без тревоги за жизнь и будущее ребенка, ты уже не сможешь. Это нормально явление. У всех родителей так, — заверяет он.
— Родителей? — Я закусываю губу и смотрю на тест с одной полоской. От слез все расплывается перед глазами.
— Да. Похоже, пришло время. Ты же знаешь: у меня всё и всегда под контролем. Ну почти. — Костя ласково проводит тыльной стороной ладони по моему лицу. — Рафаэль живет на две страны и здорово нам помогает, моим преемником стал Третьяков. Володя — толковый парень. Изначально я делал ставку на младшего Багдасарова, но Янис до сих пор считает меня виновным в их расставании с Алёной и в том, что с ней произошло несколько лет назад. Отчасти он прав. На тот момент так сложились обстоятельства, что я не смог ребятам помочь. Давить на Яниса и заставлять делать то, чего он не хочет, я не имею никакого права. Однако дело находится в надежных руках. Думаю, сейчас как никогда подходящее время и ты можешь прекратить пить таблетки.
— Уверен? Ты вечно делаешь из комнаты ледник, а у меня слабое горло. Чуть что, оно сразу начинает болеть…
— Мы давно выставляем комфортную температуру в комнате, — перебивает Костя.
— А если у ребенка будут такие же особенности, как у тебя и Ильи? Если...
— Без если. Успокойся, Маша. — Костя обхватывает мое лицо ладонями и смотрит мне в глаза.
Это действительно приводит в чувство. Пульс потихоньку выравнивается, и становится не так тревожно.
В конце концов, бабуля справлялась с тремя детьми, а я с одним не справлюсь? Вон даже Зоя устроилась на работу, встречается с симпатичным и, на первый взгляд, порядочным парнем. И я обязательно стану хорошей мамой, самой лучшей на свете. Правда пока понятия не имею, как совмещать
Человек почти ко всему привыкает, а если любим и любит, то всякое дело дается ему по жизни легче, чем тому, у кого внутри пустота, ведь так?
— Мы гармоничная пара, за последние три года не припомню, чтобы сильно ругались и выясняли отношения. Разные, тем лучше для ребенка. Что-то ему дам я, что-то он возьмет от тебя. Вырастет интересным и разносторонним человеком, я уверен. Как и в том, что это будет мальчик.
Я опять всхлипываю и позволяю Косте меня обнять.
Неделя раздумий приводит к тому, что я отказываюсь от таблеток. Спустя полтора года у нас с Гончаровым появляется девочка со светлыми волосами и голубыми глазами, как у меня. Когда беру ее на руки, возникает чувство, будто я держу свою маленькую копию. Сердце замирает от нежности, и даже не сразу получается сделать вдох.
— Какая жалость, правда? — В моем голосе проскальзывает ирония.
Костя переводит на меня затуманенный восхищенный взгляд.
— О чем ты? — непонимающе спрашивает он.
— Похоже, тебя настигла карма. Блондинки не в твоем вкусе, да? Теперь у тебя их две.
— Ах ты об этом, — возвращает он мне улыбку. Обнимает нас с дочкой и тихо говорит: — Чтобы уравнять наши права, через пару годиков сходим за темноволосым умником. Возьму реванш.
— А если опять получится блондинка?
— Тогда точно придется поменять свои вкусы и завести вам троим по охраннику. Делиться такой красотой я ни с кем не планирую.
Я улыбаюсь еще шире и смотрю на нашу дочь. Потом поднимаю глаза к Гончарову, и хочется плакать от счастья, но вместо этого вспоминаю бабулю, которая помогла в свое время осиротевшему подростку, а тот в благодарность захотел помочь мне. И стал человеком, без которого я не представляю своей жизни.
Собираюсь сказать Косте, что очень его люблю, но он опережает меня:
— Спасибо, Маша. — Смотрит проникновенно в глаза, и в этой благодарности больше смысла, чем в признании, которое я не успела сказать.
За эти годы я научилась понимать Костю без слов и чувствовать его настроение. Сейчас он благодарит меня вовсе не за дочь, а за то, что дождалась его. Что принимаю как есть, не пытаюсь изменить его или манипулировать. Жить с таким сложным человеком, как Гончаров, не всегда просто, но еще труднее — быть без него. Уж я это точно знаю. И больше не хочу подобного опыта. Рожу Косте столько умников, сколько он захочет, стану для него надежным плечом, продолжу наполнять его жизнь смыслом и все равно получу больше.
Потому что, когда всё взаимно, по-другому просто не может быть.
Конец!
————————
Дорогие читатели, хочу сердечно поблагодарить вас, что прожили вместе со мной еще одну историю. Писать ее было сложно, но тем интереснее для меня оказался этот опыт, как, надеюсь, и для вас! Наверное, многие уже догадались, о ком будет новая история. Про Владимира Третьякова и Настю. Эти ребята и сюжет завладели моими мыслями! Называется она «Сложный выбор».