Цена свободы – любовь
Шрифт:
– И я даже знаю почему. Это способ управлять разумом и сознанием мужчины. Способ управлять его желанием.
– Надеюсь, мне это простительно? – Хитро улыбнулась Али и Искандер поплыл, потёк, растаял. Весело глянул на неё исподлобья.
– Составишь компанию?
Али вдруг смутилась.
– В таком виде? – На свой ночной костюм глянула мельком и раскраснелась больше.
– Когда-то ты готова была ходить в моём доме голой.
– Но тогда мы были только вдвоём.
– Это значит нет? – Али с сожалением покачала головой. – А если так? – Искандер продемонстрировал фирменный пакет. – Я сегодня чуть-чуть волшебник. – Прохрипел, приметив, как
Девчонка совсем. Прямо-таки задохнулась от волнения и даже не сразу вспомнила подойти и принять подарок. Заглянула в пакет, когда Искандер приблизился первым, и нервно прикусила губу.
– Ты ждёшь гостей? – Бросила она короткий взгляд. Искандер в удовольствии покачал головой.
– Тебя за глаза. Полчаса хватит?
– Я справлюсь раньше. – Пообещала Али и приняла пакет.
Без траты времени на макияж и укладку оставалось только освежиться под душем. Уже стоя перед зеркалом, вдруг засомневалась. Слишком яркой была в этом красном платье, вызывающей. Открытые плечи и грудь, разрез до середины бедра. В таком не за стол садиться, а только соблазнять.
Али вела пальчиками по мягкому бархату и волна удовольствия стрелой разносилась по телу. Очень откровенно. Только для двоих. В таком виде спровоцировать мужчину на агрессию ничего не стоит, а Искандер напряжён. Он всегда напряжён рядом с ней. Когда-то больше, когда-то меньше. Иногда казалось: пусть бы сорвался. И тогда, точно после дождя, легче дышать стало бы обоим. Но он держался. Повзрослел, изменился. Стал серьёзным и хмурым. Раньше он часто улыбался, сейчас только зло щурит глаза. Смотрит на неё и душу этим взглядом вынимает. И ревнует. Изматывает, изнуряет себя этим, а чтобы оправдаться, слов нет. Не поверит. Оправданиями Али его только раздразнит. Того, кто чувствует свою вину, давить куда легче. Вот потому и молчит. Обо всём. И что по-прежнему любит, может сказать только в шутку, смеясь. Легко и непринуждённо. Так, чтобы он и не услышал даже. Так, чтобы слова оставались лишь фоном.
Али шла босиком и сердце замирало всякий раз, когда смела оторвать от пола глаза. Сегодня Искандер смотрел на неё как-то особенно. Словно находился на этапе соблазнения. Он обещал, интриговал, расставлял сети. За столом усадил по правую руку от себя. Ухаживал, подливая вино в бокал, и не позволял отказываться. Совсем скоро в голове надёжно поселился приятный шум так похожий на шум прибоя. И качало её точно как на волнах. Видимо, именно оттого его образ казался таким манким, желанным, соблазнительным. Кровь пульсировала, повышая градус в теле. Было легко и хорошо. Искандер не задавал провокационных вопросов, и оттого отвечать на них получалось честно, прямо, интересно. Он снова улыбался. Ему нравилась её раскованность. Он ненавязчиво касался её пальчиков, будто случайно задевая их за столом, во время беседы. А потом считывал реакцию и испытывал искренний восторг, получая в ответ смущение, волнение, такой разгорячённый взгляд. Это был какой-то принципиально новый этап в отношениях. Тот, что они проскочили при знакомстве. Тогда это было бы неуместным, сейчас вроде тоже, но Искандер умело создавал атмосферу. Он рассказывал о себе, ловко обходя острые темы войны, семьи, любовниц. Не позволял отмолчаться и Али. Раскачал её. Заставляя раскрыться, точно розу. Лепесток за лепестком.
– Потанцуем? – Улыбнулся он и сделал играющую на заднем плане музыку громче.
Сердце болезненно сжалось: эта близость казалась опасной. И мелодия… такая плавная, густая и тягучая. Она дурманила похлеще вина. Хотелось поддаться и сбежать
Мгновение и он закружил, отрывая Али от пола. Шальной смех разошёлся по комнате и хрустальным звоном отлетел от стен. Алия прислушалась к хриплому голосу исполнителя и неуверенно нахмурилась.
– О чём эта песня?
Муж не заинтересованно пожал плечами.
– Не знаю итальянского языка. Но уверен, что песня о любви.
– О несчастной любви, Искандер?
– Наверно. Он всё время спрашивает её «почему?».
– Её? – Шёпотом потянула Али, вовлекаясь в игру. – Судьбу или любимую женщину? Она ушла, да?
– А как бы хотелось тебе? – Стёр он грань между выдуманной историей в песне и их историей. Али протяжно вздохнула.
– Иногда выбора не остаётся.
– А его изначально не было, принцесса. Я как увидел тебя, понял это. Никаких вариантов.
– Я так хотела, чтобы ты пришёл… – Вдруг зажмурилась она, а Искандер к себе прижал.
Дыхание сорвалось и прикосновение вышло каким-то болезненным, мучительным. Он её голову удерживал, едва уловимо массируя затылок. И будто весь мир в этот момент в руках держал. Свой маленький мир. Светлый, призрачный, такой ранимый. В груди щемило и от удовольствия темнело в глазах. Поцелуй вышел напористый, такой, что Али в первый момент и оторопела. Она потерялась, растворилась в эмоциях и только успевала перехватывать воздух. Потом осмелела и повела ладонями по его груди, плечам, будто заново изучая.
Искандер сминал в поцелуе её губы, перехватывал и впивался, ласкал их языком, зубами прикусывал. Возбуждённо стонал, осознавая, что впускает, что согласна. Толкался языком снова и снова. Глубже, уверенней.
Голодный и жадный. Скучал по ней такой. Тот самый момент, когда всё готов бросить к её ногам. И Али была родной. Такой понятной, такой чувствительной. Под кожу влезла! Таяла под прикосновениями и поддавалась силе, отступая всё глубже к лестнице. Слабая, беззащитная. Без оболочки этой бронированной. Задыхалась и хрипела, но в поцелуе не уступала. Больше него самого хотела. Уже давно не гладила – цеплялась. И плевать, что ногти впиваются в кожу! Она пойдёт до конца!
Прямо на лестнице трахнуть был готов, когда запутался в её длинном подоле и присел на ступенях, не справляясь. Только вот принцессы не делают «это» на ходу. Вот и подхватил Али на руки, буквально ворвался в комнату. Не поддавалось злосчастное платье, а её грудь налилась возбуждением, дыханием сбитым, глубоким. Нужно было что-то решать. Кожа атласная манила, пульсировала огнём под пальцами, обжигала. Ни одной мысли в голове, только чувствовать позволено. Слышать её, видеть, наслаждаться. В глазах давно уже не черти – демоны властвуют. И в голос стонать получается от понимания, что ОН так завёл.
Рукой по бедру повёл. Выше и выше, к ягодице. Тут же башню сорвало: белья нет! Коробочка с кружевом так и осталась невостребованной. Это не приглашение даже – прямой вызов. Крик о помощи.
Справившись с молнией платья, грудь ладонью накрыл и Али задрожала, завибрировала, выгибаясь под это прикосновение. Такая раскованность подкупала. Такая отдача сводила с ума и отключала сознание.
– Я скучал по тебе. – Прошептал он, заблудившись в глубине чёрных глаз. Но Али не ответила. Захлёбывалась в удовольствии, в собственных стонах, в таких необходимых глотках воздуха.