Цена возвращения
Шрифт:
— Кто-то хотел быть следующим?
И вот это проняло. Кто-то бросился к двери, застучал, закричал: «Убили! Спасите!». Кто-то просто прижался к стенам, не для того, чтобы убежать, но чтобы хоть на волосок быть подальше от этого звереныша, в динарий не ставящего ни свою, ни чужую жизнь.
Щелкнул засов, повернулся ключ и в камеру вошел полицейский капрал с факелом в руке. Его коллеги остались в коридоре, готовые к любым пакостям со стороны заключенных.
— В чем дело?
Вместо ответа арестанты указали па лежащий в луже крови труп.
— Кто его?
Все
Полицейский подошел к нему.
— Встать!
Юноша встал.
— За что задержан?
— Не знаю. Шел по улице тихо, никого не трогал. Был остановлен патрулем, доставлен сюда.
— Как звать?
— Поль Пифо. — Виконт решил назваться именем, под которым жил в этом городе в прошлом году.
— За что?
— Что — за что?
— За что убил, спрашиваю.
— Я?! Спаситель с вами, господин полицейский, как я мог? Такого здорового! Да и чем?
— Умный, значит? — Полицейский недобро улыбнулся. Потом схватил за шиворот, буквально выбросил в коридор, в руки коллег. — Этого в мой кабинет и свяжите хорошенько, чтоб не сбег. Камеру обыскать, труп убрать. Этих, — он кивнул в сторону вжимавшихся в камерные стены заключенных, — допросить.
И ушел, почесывая в затылке, прикидывая, что и как будет докладывать начальству. Полиция — не тюрьма, здесь такого давно не бывало, а может быть и вообще никогда. Чтобы пьянь и рвань, которых в камере и держали-то день-другой перед тем, как оштрафовать или отправить уже в настоящую тюрьму, друг друга убивать стали.
Хорошо хоть смена кончается. Кто там сегодня в ночь? Мальчишка Ферье? Вот пусть он и разбирается.
Капрал полиции Ферье входил в здание полиции, как всегда, уверенно, грозно поглядывая на подчиненных. По мнению последних, у молодого человека, которому богатый папа попросту купил звание капрала, получалось забавно.
Но, поскольку Ферье оказался смышлен, без нужды никого не шпынял, а иногда мог и выставить подчиненным бутылочку вина, все прятали улыбки и дружно делали вид, что боятся грозных взглядов.
Только в этот раз в здании царила небывалая суета. Куда-то тащили каких-то оборванцев, слышались глухие удары и вскрики — звуки, нередкие в этом богоугодном заведении, но и не столь частые. Все-таки без особой нужды бить задержанных было не принято. А тут лупят сразу… да, не меньше чем троих.
Однако, веселая предстоит ночка, сразу понятно.
Подошел к капралу, сдававшему дежурство.
— Что здесь происходит?
— На, читай. — Тот пододвинул подробный рапорт аж на полторы страницы. Ферье сочувственно покачал головой — столько написать за раз — это был поистине эпический подвиг для этого аккуратного и исполнительного деревенского парня.
Да, писался рапорт тщательно, даже складно получилось, но все равно бестолково.
— То есть кто-то проткнул горло бугаю Раулю? На глазах десятка его подпевал? А чем проткнул? Пальцем?
— Нет, пальцы у него чистые были. — Иронию капрал воспринял всерьез. — И вообще, это не наше с
По коридору двое полицейских тащили под руки избитого… твою ж сестру! В кровавых синяках, сломанным носом и выбитыми зубами, но это был… Поль Пифо! Тот самый, который в прошлом году участвовал в поимке островных шпионов, о котором сержант Тома такое рассказывал!
Подойти, поговорить? Надо, душа даже не просит, требует помочь! Только как? Рассказать своим о том, о чем было приказано молчать. Не под страхом, под ужасом наказания? Да и поверят ли? Даже если поверят, начнут проверять. У кого? Как долго? Демон, что же делать? Что делать-то?
Кто знает о Поле?
Де Камбре — далеко. Поль точно его человек, даже отец недавно парню помогал, правда, так и не сказал в чем. Мол, не его полицейского ума это дело.
К коменданту порта или гарнизона? Самое то. Нет, человеку королевского интенданта Пикардии они, конечно, помогут. Только не родился еще военный капрал, который ради полицейского капрала потревожит сон не то что вице-адмирала или полковника, но даже и своего сержанта.
А кого пропустят?
Точно!
Унтер-офицера Тома. Этого весь город знает. Почетный гражданин города, Ферье сам видел, как господин вице-адмирал ему руку жал. И господин полковник, да. Не один раз видел, между прочим.
В прошлом году пришлось поработать с Тома в одной группе, созданной, кстати, по совместному приказу начальника полиции и самого коменданта гарнизона. Именно на той работе и довелось познакомиться с Пифо. Веселое было знакомство — капрал усмехнулся, вспомнив эпическую драку в пыли, завершившуюся опрокинутым на обоих ведром холодной воды. Да, есть что вспомнить. Но не сейчас.
Кстати, живет Тома недалеко. Да, к нему и бегом!
— Господин сержант, разрешите отлучиться!
— Какой там! Вначале обыщешь камеру — надо найти, чем убийца дядю Рауля прирезал.
Это ладно, чай, камера не дворец — хватит десяти минут.
Так, на полу — пусто, на двухэтажных дощатых шконках — тоже. Матрасы, тумбочки? Только не здесь, нет тут такой роскоши.
А ведь точно, пусто. Никакого оружия нет, если только…
— Эй вы, двое, — Ферье ткнул пальцем в двух наименее побитых сидельцев, — быстро, взяли это, — тычок в направлении бака с дерьмом, — и вынесли. Воняет. Что?! Мне самому таскать прикажешь? Что?!
Пара привычных и несильных ударов по сусалам выдергивает бедолаг из меланхолии и возвращает к действительности.
— Осторожно, не расплескай! Языком чистить заставлю!
Привычная брань, привычный спор. Беззлобный на самом деле. Так, скорее ритуал, ежедневно отыгрываемый участниками с обоих сторон.
Задержанные оборванцы аккуратно берут вонючий чан, несут.
— Аккуратней, воняет же. — Это тоже сказано по привычке. Конечно, воняет, а что делать?
Чан выносится к выгребной яме, переворачивается и вместе с дерьмом в мерзкую бездну улетает орудие преступления. Теперь его не найдет никто и никогда — ни за какие деньги не найти добровольца, чтобы в этом возиться.