Цена заклятия (Обретение волшебства - 1)
Шрифт:
С другой стороны, возражал он себе, убийством ничего не решить. Вот в чем основная проблема Амета Пейла и его кровожадных сторонников. Они не могут понять, что кровь значит меньше, чем информация. Убейте бывших министров, прежде чем враг доберется до них, и, есть шанс, вы разрушите планы противника. Зато совершенно точно вы не узнаете его имени. Поспешное решение отодвигает проблему, но не снимает ее. Эш не сомневался, что существует другой выход, позволяющий и спасти жизни бывших коллег, и определить истинного виновника. Двигаясь более энергично, он поднялся на восьмой этаж Башни Совета и рывком распахнул дверь своего кабинета.
Йола, его
– Слава небесам, вы вернулись, - воскликнула она. Ее мягкие каштановые волосы растрепались, под глазами появились мешки. Нынешний кризис наложил отпечаток на каждого.
– Я уже собиралась искать вас.
– Что случилось?
– спросил Эш, хотя и сам догадался почти мгновенно: Роланд, герцог Каладор, Тарем Селод или Бэрр Эстон.
Или его отец.
– Выкладывайте!
– рявкнул он. Тейлор сразу же пожалел о своей вспышке и извинился. Йола была его главной помощницей с того дня, как он стал главой министерства. Несколько месяцев назад, задолго до того, как на них обрушилась лавина несчастий, она ясно дала ему понять, что рассчитывает на отношения более близкие, чем имевшие место. Тейлор быстро пресек любые мысли о романе, и их отношения с тех пор были несколько натянутыми. К тому же события последних дней сделали его очень несдержанным, даже грубым. Молодой человек мрачно подумал, что ему требовалось всего-навсего намекнуть Йоле на увольнение. Но сейчас он как никогда нуждался в ее профессионализме.
Девушка оставила инцидент без комментариев, более всего желая сообщить свои новости.
– Это Тарем Селод.
– Мертв?
– резко спросил он.
– Мы не уверены.
– Не уверены?
– Голос Тейлора звенел от с трудом сдерживаемой ярости. Название нашего департамента подразумевает наличие интеллекта. Кто-нибудь мог пощупать руку старика. Если чертового пульса не было, значит...
Тейлор заставил себя замолчать. Он вновь вышел из себя. Медленно и осторожно молодой министр опустился на ближайший диван и принялся массировать гудящие виски.
Контроль. Контроль, напомнил он себе, это сейчас все.
– Простите. Продолжайте.
Йола отбросила назад длинные темные волосы и, прежде чем продолжить, окинула своего начальника внимательным взглядом.
– Проблема в том, что у нас нет тела, ни живого, ни мертвого.
– Вы имеете в виду, что Селод исчез? До него дошли слухи об убийствах, и он испарился?
Йола расстроенно покачала головой.
– Увы, все не так просто. Наш убийца добрался до Селода, мы точно это знаем. Наши наблюдатели заработали синяки в доказательство этого.
Тейлор прижал ладонь к глазам. Его голова распухла так, что больше всего на свете хотелось взять и выплеснуть ее содержимое.
– Мне казалось, я увеличил число агентов до десяти.
– Не все они подоспели к моменту происшествия. Двое еще были в пути.
– Хорошо, восемь...
– Эш потер ноющий лоб.
– Чертова дьявольщина! Итак, они прибыли, вошли в дом, и?..
– Ни тела, ни следов борьбы.
Тейлор вздохнул, но, как ни плохи были новости, они все же представляли определенную ценность. Когда он начал складывать разные узоры из полученной информации, прикидывая, какой больше соответствует действительности, он забыл не только о своей головной боли, но даже о встрече с Райвенвудом.
– Означает ли подобное нарушение сценария, что Селод одолел убийцу? размышлял Тейлор.
– Если так,
– Что сделали наши замечательные сони, когда пришли в сознание?
– Четверым потребовалась немедленная медицинская помощь. Один отправился с сообщением на главную базу в Леонесе. Оставшиеся трое задержались на месте происшествия на случай дальнейшего развития событий.
– Хоть кто-то действовал правильно. И как развивались события?
Йола содрогнулась.
– Это самая неприятная часть. Вскоре после того, как наши агенты заняли позиции для наблюдения, к дому Селода подъехал одинокий всадник, спешился и вошел прямо в здание. Несколько минут спустя он вернулся и вид у него был встревоженный. Двое из оставшихся троих агентов последовали за ним.
– И?
– И прошло шесть часов. От них никаких вестей.
Глава 4
Какой-нибудь чужеземец вполне мог подумать, что на деловой центр Прандиса обрушилась чума, столь быстро неслись толпы по улицам столицы. Город был спроектирован в виде колеса, со строгим гранитным монолитом Башни Совета в качестве ступицы. Оттуда любой мог бросить взгляд на главные улицы, подобно спицам разбегавшиеся от Башни к окружности города. Но причина поспешного исхода была куда более прозаичной, чем эпидемия чумы. Просто наступил конец очередной рабочей недели - достаточно веская причина для того, чтобы тысячи наемных служащих ринулись к себе домой, в фешенебельные жилые районы, толкаясь и отвоевывая друг у друга пространство. Казалось, что часовые нации оставили свои посты, скинули груз забот и ответственности, оставив в качестве единственного наблюдателя строгий гранитный монолит Башни Совета.
Но если толпы служащих стремительно освобождали блочные муниципальные здания, сосредоточенные в центре города, Брент Каррельян прокладывал себе путь в противоположном направлении. Сквозь толпы пешеходов, между экипажами и потрескавшимися деревянными велосипедами он упорно пробивался к стремительно пустевшему центру города. Башня Совета располагалась достаточно далеко от поместья Брента, и особенно тяжело было преодолевать это расстояние таким суматошным весенним днем, но подобное путешествие вошло у него в привычку, превратилось в еженедельное паломничество. Пока все прочие, вырвавшись из своих контор, торопились домой или в бары, театры, к любовницам, на худой конец к друзьям, Брента тянуло к пустеющей обители мощи. Он вряд ли смог бы внятно объяснить почему, просто смутное ощущение, что когда все остальные уходят, грозная твердыня принадлежит ему одному.
В последнее время он все чаще ощущал потребность в подобных прогулках. Нечто в особняке, невзирая на его величину, вызывало клаустрофобию. Место было специально оборудовано для хранения секретов - секретов, которые он тщательно собирал и берег, которые являлись истинным цементом дома, - и более, чем всегда, эти тайны душили его. Он думал о папках в своем подвальном хранилище, каждая из них была помечена цветовым кодом, обозначавшим вид проступка, - своеобразное хроматическое отображение ада, каждая рвалась к свету. Осколки света и были тем, что Брент так жаждал отыскать на пустеющих улицах.