Цена заклятия
Шрифт:
— Расслабься, — фыркнул Хейн. — Как я тебе уже сказал, я добыл Фразу и оставил старую вонючку валяться кверху брюхом в лесу.
— Что именно произошло? — спросил Мадх уже не в первый раз. Как всегда, получить от Хейна информацию, а не просто самодовольную констатацию успеха, было нелегким делом. Он отодвинул свой стул поглубже в тень и закрыл глаза.
— Дуэль, — давился от хохота Хейн. — Поединок чести. Если не считать того, что наш покладистый генерал не слишком надежен насчет чести. Он оставил одного из своих людей в лесу с пращей, просто на случай, если для него дуэль обернется
— С кем мог драться Пейл? — размышлял встревоженный Мадх. — Опиши его противника.
Хейн вздохнул. Ему уже осточертели утомительные расспросы своего работодателя. Но он к этому времени уже достаточно хорошо изучил Мадха и понимал, что тот не оставит его в покое, пока не получит все нужные ему ответы.
— Примерно моего роста, как мне показалось. Иссиня-черные волосы, атлетическое сложение. Красивый малый, думаю, принадлежит к одной из этих старых аристократических семей Прандиса. И еще у него интересный меч — на нем написана куча имен. Мне следовало прихватить его, — добавил убийца через секунду с ноткой сожаления.
Когда Хейн закончил описание, Мадх в гневе вскочил на ноги.
— Ты болван! — зашипел он, хватая Хейна за воротник и сдергивая с кровати. Хейн мгновенно отреагировал, нацелив правый кулак в живот Мадха, но тот успел схватить убийцу за запястья. Хейн не ожидал такой силы в этом тщедушном человечке.
— Ты знаешь, с кем дрался Пейл? — тихо спросил Мадх, отчетливо выговаривая каждый слог, не в силах скрыть отвращение. Разъяренное лицо Мадха находилось в миллиметре от лица Хейна, и убийца почувствовал кислый запах каких-то семян, которые Мадх постоянно жевал. — Ты только что описал Тейлора Эша, нынешнего министра разведки. Идиот! Единственная оставшаяся Фраза хранится разведкой, Эш был у тебя под носом, и ты дал ему уйти. Сейчас мы бы уже могли быть на пути к Тирсусу!
Хейн позволил себе расслабиться, и ухмылка медленно расползлась по его лицу. Мадх был не первым высокомерным работодателем, с которым ему пришлось столкнуться, и он обнаружил, что лучше всего в подобной ситуации отвечать резко.
— Напоминаю тебе, чужестранец, что мне платят только за то, чтобы убивать их. Это твоя работа — находить жертвы. Или я должен укокошить весь Чалдис и оставить тебя среди трупов разбираться, кого именно ты ищешь?
Мадх отпустил запястья Хейна и толкнул его обратно на кровать. Как ни неприятно это признавать, но убийца прав.
— Кстати, где Эстон? — продолжал Хейн, нажимая на то, что он считал выигрышным пунктом. — Ты пообещал найти его еще несколько дней назад.
На хмуром лице Мадха явственно читалось раздражение.
— Судя по всему, этот человек исчез с лица земли.
— Никто так просто не исчезает. Где ты его искал?
— Искал? — Мадх горько рассмеялся. — Я ищу там, где могут видеть немногие.
Хейн заерзал на своей кровати. Он ненавидел привычку маленького чужеземца изъясняться посредством зловещих намеков, исполненных неясного, скрытого смысла.
— Разговаривай на доступном мне языке, черт побери.
Мадх откинул со лба длинные черные волосы
— Ты бы хотел заглянуть туда, куда заглядываю я? — язвительно спросил Мадх, однако после паузы добавил: — Но может быть, мне стоит снова попытаться.
Он вытащил из-под старой, колченогой кровати свой тюк и порылся внутри. Через секунду он достал оттуда плоскую чашу и маленькую шкатулку, оба предмета были сделаны из красновато-коричневого дерева.
— Подай кувшин, — распорядился он.
Хейн неохотно протянул ему кувшин с водой, стоявший на тумбочке у кровати. Мадх наполнил чашу до половины и отставил кувшин. Затем он очень осторожно открыл латунную защелку шкатулки и поднял крышку. Внутри шкатулка была обита черным бархатом, на его фоне трудно было различить темный предмет, лежавший на дне. Хейн наклонился поближе и увидел деревянный шарик размером с грецкий орех, из которого торчало бесчисленное множество острых, как иголки, деревянных шипов.
— Что это? — спросил Хейн почти против воли. Чем меньше он знает о магических делишках Мадха, тем ему лучше.
Мадх устремил взгляд на наемника, в прищуренных глазах чужестранца разгорался темный огонь.
— Это корень каханес, и, должен заметить, он ничуть не похож на другие корни. Каханес — это черное изогнутое дерево, растущее только в топях севернее залива Бисмет. Каханес ниже других болотных деревьев, так что свет солнца до него не доходит. Поэтому он должен вытягивать свою пищу из земли. Эти наросты образуются на корнях, сразу под верхним слоем болотной жижи. Шипы содержат чрезвычайно сильный яд. Паралич наступает мгновенно, но смерть приходит медленно и крайне болезненно. Трупы обеспечивают деревья питанием.
— Очаровательно, — попытался усмехнуться Хейн, с трудом изображая беззаботность в жалкой попытке сохранить присутствие духа. — И для чего тебе понадобилась такая штучка?
Мадх скривил тонкие губы в подобии безрадостной улыбки. Не говоря ни слова, он перевернул коробочку, и корень каханес упал на его раскрытую ладонь.
— Какого черта?.. — вскрикнул Хейн, отскакивая назад. При более ярком свете он разглядел отравленные острия шипов, которые спокойно лежали на мозолистой ладони Мадха. Под тяжестью шипов там, где они соприкасались с ладонью его нанимателя, образовались крохотные углубления, но колючки не проткнули кожу. — Не стоит так шутить, — продолжал Хейн. — Можешь кончать жизнь самоубийством сколько влезет, но не раньше, чем мои услуги будут оплачены.
— Кончать самоубийством? — переспросил Мадх, явно развеселившись, — Ну нет, дело отнюдь не в этом.
И он крепко сжал смертоносный корень в ладони. Хейн сделал шаг вперед, но было уже слишком поздно что-либо предпринимать. Осознав это, убийца расслабился и принялся изучать своего нанимателя глазами профессионала. Смерть была тем полем, по которому Хейну частенько приходилось хаживать, но всегда имеется нечто новое, представляющее немалый интерес для настоящего знатока. Он с любопытством наблюдал, как тело Мадха внезапно задергалось в конвульсиях, а затем так же внезапно словно бы окостенело, его челюсти сжались, исторгнув долгий мучительный вздох.