Ценнее жизни

Арунд Ольга

– Ольга Щенкевич, ясновидящая.

Мало кому нравится высокомерие, но вдвойне неприятнее, когда даже без своего дара я вижу откровенную насмешку в волке напротив.

– С каких пор мы привлекаем к делу подобных… специалистов?

– О! – И очередной мужчина выпрыгивает из темноты, созданной на фоне ярких прожекторов. – Привет, Оль! Жива?

– Как видишь.

Пётр Калата – единственный из них, кого я действительно рада видеть. И всё равно, что он – патологоанатом.

– Товарищ начальник, излагать или отчётом отправить? – Самый весёлый и безбашенный

патологоанатом в стране. Кстати, тот ещё любитель русских фильмов! А так и не представившийся волк, выходит, начальник?

– Отчёт пришли, – и ему не по нутру фривольность Пети. Привыкнуть не успел, а, значит, только-только заступил на должность. – Слэчно Щенкевич, что вы всё ещё здесь делаете? Или обращаться к вам пани?

– Гуляю, пан неизвестной породы. – Да достал уже! Даже Новатный не вёл себя так по-хамски!

Лицо всё также в тени – не увидеть, что там поменялось после моей грубости, да и скрежета зубов не слышно, но комиссар Новотный якобы случайно перемещается ближе ко мне, ненароком закрывая плечом. Под уничижающий хмык второго оборотня.

– Оль, погнали кофе пить? – Калату в принципе невозможно пробить чем-то, кроме недостачи в любимом морге. – Наши термос с собой привезли.

– Не сегодня, Петь, я – домой.

– Нагулялись? – Шавка подзаборная! Отвечать сочла выше своего достоинства, тем более, что Петя снова перевёл внимание на себя.

– Подожди, провожу!

– Да не на… – Но шебутной парень уже умчался под ослепительный свет прожекторов, на ходу разыскивая какую-то Иванку.

Оба комиссара предпочли также исчезнуть с радаров моего ясного взгляда, беззвучно растворившись в темноте. Время неумолимо подкрадывалось к четырём часам утрам – самой поганой части суток.

– Идём? – я вздрогнула, не ожидая увидеть патологоанатома так быстро.

– Вряд ли убийца нападёт этой ночью снова, – усталый смешок заставляет Петю нахмуриться.

– Сомневаюсь, что наш маньяк для тебя опасен. – Высокие военные ботинки позволяют ему одинаково легко вышагивать как по блестящей дождевыми каплями плитке, так и по глубоким лужам. – Ты бы поосторожнее с Мареком!

– С кем?

Занятый собственными размышлениями мозг реагирует с опозданием.

– Марек Дворжак, старший лейтенант, комиссар и просто опасный тип.

– Это тот невоспитанный оборотень? – Презрительный хмык вырывается помимо воли.

– Он – Тень. А ещё главная ищейка клана.

– Рада за него, только причём здесь я? Ваши, – Петя кривится, – их кланы волнуют меня меньше всего – своих проблем полно.

Не зря говорят, что самый тёмный час – перед рассветом. Узким улочкам не помогают тусклые фонари, тени захватывают всё больше места в этом мире, а я ёжусь, не реагируя на удивлённый взгляд приятеля. Ему не дано видеть то, что вижу я, так какой смысл объяснять…

Глаза закрываются ещё до того, как голова касается подушки и я проваливаюсь в липкую муторную темноту.

***

Что-то было не так. Настолько не так, что внутренности словно наматывало на огромный винт – он видел такой в детстве. Когда отец привёл совсем

ещё маленького оборотня на вертолётную площадку. Было весело и волнующе. Тогда – не сейчас.

– Марек, идёшь обедать? – Он не видел смысла закрывать дверь нового кабинета.

– Нет, дел по горло.

– Ну как знаешь…

Знает, всё знает.

И что новые коллеги не в восторге от его зада, с сегодняшнего дня полноправно занимающего стул Яна Новотного. И что сам Ян недоволен его методами работы. И даже то, что начальство Теней готовило это место для другого оборотня.

Вот только Джерк Гавел плевал на них также, как на остальных недовольных. Потому что, когда ты главенствуешь над кланами, осознание, что всем не угодить приходит слишком быстро. Под руку с жёсткостью, твёрдостью и непримиримостью. Даже в отношении собственной семьи.

И всё же что-то продолжало свербеть на грани сознания, беспокоя, раздражая внутреннего зверя. Заставляя Марека сверлить экран выключенного монитора даже тогда, когда большая часть отдела расследований разошлась по домам.

Убийство не было экстраординарным. Последние полгода дважды в месяц они находили трупы мужчин – одного возраста, одного телосложения, одного типажа. Все – обладатели второй отрицательной группы крови и разного размера шрамами на правом запястье.

Первые два месяца разрабатывали версию с неизвестной, но действующей сектой. Марек знал – отец посвятил его в проблемы Теней задолго до фактического вступления в должность комиссара. Но отметки были слишком разными, полученными в разное время, и связать их друг с другом не удалось.

Оставалось рассчитывать на больного на голову ублюдка, выслеживающего своих жертв, но все действующие маньяки были либо пойманы, либо развеяны. А эта тварь всё не могла угомониться! Хоть бы раз его охота оказалась провальной! Нет же, поганый вампир раз за разом подкидывал им работу и вряд ли планировал угомониться самостоятельно.

Маньяк. Вампир. Возраст около ста пятидесяти лет. Вот всё, что они знали и то только потому, что ни одному другому существу не удалось бы с такой аккуратностью обескровливать свои жертвы. Вот только почему он её не пил? И что стоит за его выбором? Вопросы без ответов, но Марек обязательно поймает эту скотину и задаст их все!

А прошедшей ночью что-то всё же было не так…

Глава 2

Первый шумный вздох врывается в забытьё, вытягивая из очередного изматывающего сна. Второй – в ухо, и прохладный нос, нагло разбрасывающий волосы по подушке, заставляет приоткрыть один глаз. Чтобы тут же стать умытой. Говорят, собачья слюна обладает антисептическими свойствами, так что буду считать, что не проснувшиеся ещё микробы погибли в страшных муках.

– Ириам!

Я подобрала крохотный дрожащий комок года два назад, в такую же поганую дождливую ночь, как вчера. И решила, что не грех оставить общительную и преданную компаньонку себе. Тем более, что вернувшиеся в Россию родители не планировали больше жить в Чехии. И звали к себе.