Цербер
Шрифт:
— Сотня, приготовиться к бою…
Вот предатели идеи Повелителя приблизились на двести метров. Ближе хорошо вооруженного противника подпускать опасно, и Рон скомандовал:
— Пуск!
В небо искрящимися линиями взлетели десять шашек. Поднявшись на высоту в сто метров, они вспыхнули яркими шарами и стали медленно планировать вниз на парашютах. Поле залило белым светом. Вслед за первыми мини-солнцами двумя залпами стартовало еще два десятка шашек.
— Огонь!!!
Легионеры, поднявшись на метр, открыли стрельбу по слегка ошарашенному
Многие из предателей попадали, сраженные меткими выстрелами, но броня спасла большую их часть от смерти. Лишь немногие, свалившись в песчаную пыль, больше не подавали признаков жизни.
Вскоре противник, впервые секунды решивший бежать, пришел в себя и, повинуясь командам своих командиров, разворачиваясь во фронт, залег. Еще через полминуты на первую сотню обрушился шквал ответного огня.
В ответ строчили «колуны», били пулеметы АК-7П, пробивавшие верхушки барханов толщиной до двух метров, точно обычную мишень. Вскоре по особенно активным позициям легионеров ударили гранатометы. В небо взметнулись фонтаны песка.
Естественно, что в первой сотне появились первые потери, то тут, то там замолкали «колуны». Тем не менее, в небо взлетали все новые и новые осветительные шашки, и перестрелка продолжалась своим чередом.
Не скрываясь ни на секунду, стрелял и Рон. Даже, несмотря на то, что соседнего легионера буквально сбило с холма взрывом от выстрела гранатомета. Финист разрядил в гранатометчика последние патроны рожка, и стрелка, окутанного фонтанчиками земли, затрясло, как в каком-то припадочном танце.
Рон откатился вниз, чтобы сменить магазин, и где — то в глубине души почувствовал облегчение. Вершину тут же разнесло в клочья крупнокалиберными пулями АК-7П.
Но вот новый рожок в своем пазе, затвор передернут, патрон вогнан в патронник — и снова в бой. Место сбитого легионера занял другой солдат из резерва, подобравший оружие и боеприпасы убитого, и все началось по новой: стрельба, взрывы, взлет все новых ярких шаров, медленно планирующих вниз осветительных шашек.
Господствующее положение легионеров все же сделало свое дело, и, несмотря на потери, численное и огневое преимущество, мятежники начали нести существенные потери.
Тем не менее, ни одна из сторон не предпринимала каких-либо движений.
Мятежники понимали, что стоит им начать какие — то маневры, это неизбежно приведет к падению огневой мощи, легионеры почувствуют себя значительно свободнее и налягут с утроенной силой. В итоге потери только возрастут, и в первую очередь среди тех, кто куда-то двинется. Вот и приходится, вжавшись в землю, вести тупую перестрелку, лоб в лоб.
Рон Финист не поднимал своих людей в какие-либо обходные маневры по той же причине, что и мятежники. Стоит только куда-то двинуться, как это приведет к снижению плотности огня, и предатели получат возможность предпринять решительный рывок.
Вот и второй рожок подошел к концу. Изрешетив пулеметчика, Рон снова скатился вниз, чтобы вставить в автомат последний магазин.
Перезаряжая
А вот у мятежников проблем с боеприпасами нет. Каждый из них имел полные, буквально топорщащиеся подсумки. Да и числом они по-прежнему превосходили легионеров. От пяти сотен мятежников осталось половина, но половина боеспособная — бывшие сотники и прочие бойцы, хорошо владеющие оружием.
Рон понял, что как только у его легионеров закончатся боеприпасы, предателям ничто не помешает смять сотню и ворваться в лагерь. А там перебить всех легионеров, как сказал Повелитель, точно слепых котят, потому как защищаться им нечем.
Финист, приняв единственно правильное решение, скатился вниз.
— Легат?
— Давай, легионер, пускаем залпом последние ракеты. Создадим день посреди ночи!
Вдвоем они брали в одну руку сразу по четыре-пять штук длинных цилиндров и, дергая за шнуры внизу, пускали сразу до десяти шашек. И так три раза.
— А теперь наверх, легионер!
— Слушаюсь, легат!
Когда Рон с легионером взобрался на свое место, над полем действительно воцарился день. Три десятка шаров осветили поле, точно днем. Отстреляв полрожка по особенно опасным целям, то есть по пулеметчикам и гранатометчикам, срезав троих из них, Финист скомандовал:
— Сотня-я!!! Слушай мою команду! Выдвинуть штыки!
Финист сам выдвинул штык из своего АК-407 и посмотрел вверх, надеясь, что все произойдет именно так, как он задумал. Яркие сгустки осветительных шашек продолжали медленно планировать вниз, чуть сносимые легким ветром. Вот часть из них начала чуть тускнеть…
— Готовься!!!
Все произошло почти так, как он надеялся. Выгорев, шашки потухли почти разом, и над полем боя сгустилась кромешная темнота. После почти часового фейерверка не помогал даже свет, испускаемый Берсеркером.
— За Легион! За Повелителя! В атаку!!! — прокричал Рон и первым бросился вперед.
— За Легион! За Повелителя!!! — заревели легионеры, с криками поднявшиеся в штыковую атаку вслед за своим легатом.
73
Шестьдесят легионеров устремились вниз по склону холма. Наверное, в этот момент бывшие сотники — учителя легионеров пожалели, что так хорошо учили своих подопечных. Пули не успевали настигать быстро маневрирующих церберов. Легионеры скатывались по склонам, кувыркаясь то через правое, то через левое плечо. Предугадать, когда и как он кувыркнется, получалось плохо. Пули впивались в песок далеко от целей.