Церебральный сортинг
Шрифт:
Таким образом, существует большая угроза распространения этого явления по соседним планетам с последующим инфицированием ближайших звёздных систем. В этом случае будет необходима локальная стерилизация окраины галактики с привлечением гравитационных звездососов, называемых дикарями чёрными дырами. Для оценки масштабов надвигающейся катастрофы необходимо объективно исследовать потенциальные возможности социализированных доминантов этой планеты, которые называют себя людьми. Они склонны к праздности и обладают примитивными технологиями, но быстро плодятся и эволюционируют. По этой причине мне поручено провести детальный анализ их возможностей как к самоуничтожению, так и к экзопланетной экспансии».
Учитывая трудности космического перевода, примерно таким текстом открывается отчёт погибшего пришельца. Я не могу отвечать за достоверность этого сочинения. Оно с равной вероятностью могло привидеться автору во сне, возникнуть под влиянием асоциальных излишеств или прилететь из адских глубин космоса. Содержание заметок напоминает плоды работы патологоанатома, который буднично вскрыл тело усопшего человечества. Суть заболеваний нашей планеты наблюдатель определил неплохо, хотя мог бы описать наши несчастья и с большим уважением. С позиции патриота Земли циничный и аморальный взгляд залётного натуралиста на прогрессивное человечество заслуживает всяческого порицания, а его кончина в компоте — заслуженный финал бестолкового путешественника. Следующие главы книги наверняка убедят читателя в дикости его измышлений и избавят меня от обвинений в необъективности и отсутствии патриотизма.
Настоящая книга в полном соответствии с заблуждениями философии является продуктом безудержной фантазии автора, немного унавоженной естествознанием. Это означает, что в ней нет оценочных суждений, а все явления рассматриваются с точки зрения причинности или следствий. Ядовитый субъективизм некоторых глав может быть смело отнесён на счёт дурного влияния сочинений чертовидного пришельца. Заканчивая вступление, хочется подчеркнуть, что автор излагает исключительно личную точку зрения на эволюцию мозга пытливого и наивного человечества.
С.В. Савельев
1. СВОБОДА МОЗГА
Некоторое время назад ленивый мозговой нож автора наткнулся на идею, которая давно и вяло копошилась в умах философов. Её суть сводится к тому, что наиболее значимым событием в становлении человечества стало освобождение мозга от тела. Гениальное теологическое изобретение невидимой, бесплотной и вечной души стало величайшим шагом в нашей истории. Этот изящный плод умозрения необходимо поставить в один ряд с идеалистическими идеями гоминидной самоорганизации Заратустры и созданием небиологических способов хранения информации в виде книг и двоичного кода.
Ничего более понятного, приятного, личного, ценного и недоступного, чем душа, пока придумать не удалось. Каждый обитатель планеты, верящий в существование души, твёрдо уверен, что это самое лучшее, чем он обладает. Бренное и неказистое тело с лишними килограммами, болезнями, выпавшими или не там растущими волосами не вызывает восторга. Тем более что дурные наклонности и вечно неправильный образ жизни гарантируют страдания и невесёлые мысли о насилии над праведной душой. Эфемерную душу все народы наделяют самыми драгоценными качествами. Она — воплощение мечты о вечной жизни, абсолютной справедливости и свободы от завлекательных скотских удовольствий. Душа не ест, не пьёт, не задирает юбки и не таскает ефимки из соседских карманов. Она, как личное и скрытое воплощение бескорыстного добра и порядочности, должна тайно уравновешивать сомнительную реальность.
Введение в гоминидную жизнь такого ценного понятия, как душа, отметило два реальных события в эволюционных преобразованиях мозга. С одной стороны, развитие достигло уровня, при котором стал возможен хотя бы кратковременный баланс между подсознанием, или лимбической системой, и рассудочной деятельностью коры больших полушарий. Интуитивное ощущение своей принадлежности к животному миру потребовало создания хотя бы умозрительного барьера вокруг человечества. Драгоценная и невидимая душа — идеальный и неопровержимый признак собственной исключительности. Эти вопросы отчасти были рассмотрены в предыдущих публикациях, посвящённых двойственности сознания (Савельев, 2015б, 2016).
С другой стороны, появление представления о душе отразило важнейшее событие, связанное с независимой эволюцией нервной системы. Как известно из теологических работ, души живут вечно и по собственным законам. Эти законы никакого отношения к бренным телам не имеют и только косвенно могут повлиять на соматические драмы повседневной жизни.
Сам факт такого разделения души и мерзкой оскотинившейся тушки очень примечателен. Он показывает, что наши предшественники тонко ощущали как двойственность сознания, так и независимый параллелизм эволюционных процессов становления мозга и тела. Этими историями борьбы духа с желудком и половыми органами полна изящная литература, а яркие образы душевных страданий и искушений легче и приятнее проникают в ленивый мозг. Однако в реальном мире всё намного приземлённее и проще, чем хотелось бы праздным фантазёрам. Попробуем понять события, приведшие к появлению представления о душе, как следствие автономизации церебральной эволюции.
В рамках теории эволюции является общепризнанным фактом то, что любой вид постепенно изменяется со временем. Преобразования организма происходят в результате коррелятивных изменений органов, повышающих приспособительные возможности животного. Критерием эволюционного успеха любого вида является численность размножающихся потомков. Если их много, то в данный момент времени искомый биологический успех достигнут. Если их меньше, чем родителей, то наступает вымирание или эволюционный проигрыш. В соответствии с этим примитивным критерием все животные и растения уничтожают друг друга в борьбе за ресурсы репродуктивной экспансии.
Вполне понятно, что в рамках этих моделей эволюция нервной системы как одного из органов целостного организма ничем уникальным не отличается. На неё действуют общие принципы изменчивости и адаптивного отбора — те же, что и для лёгких, печени, почек, кишечника и других внутренних органов. Нервная система отягощена только более медленной структурной перестройкой и консервативностью однажды возникших центров. Для мозга безразлично, как использовать уже существующие нейральные комплексы. При редкой смене функций архаичные центры мозга включаются в обслуживание уже существующих сетей без редукции или структурной перестройки. Консервативность нервной системы базируется на универсальности её компонентов и способности к пожизненной адаптации. Она получает, хранит и перерабатывает информацию внешнего мира, реализует программы инстинктивногормональной регуляции поведения и интегрирует работу всех систем организма. Эта особенность морфофункциональных изменений центральной нервной системы хорошо известна, как и последовательность эволюционных изменений существ, обладающих нервной системой. В самом общем виде и кратком изложении она выглядит следующим образом.
Если условия обитания начинают меняться, то первым значимым событием можно назвать адаптивную смену поведения животного. У каждого владельца нервной системы есть небольшая возможность приспособить видовой набор инстинктивно-гормональных алгоритмов поведения к изменяющимся условиям. Если этого неврологического ресурса достаточно, то никаких видимых трансформаций, кроме поведенческих, мы не обнаружим. При более радикальном изменении окружающей среды адаптация поведения не справится с проблемой выживания и на эволюционную арену выходят соматические перемены. В этом случае накопление значимых для отбора перестроек скелета, мускулатуры, внутренних органов и метаболизма меняет внешность выживших животных. Соматические изменения накапливаются десятками поколений, что зависит от жёсткости отбора и масштабов изменчивости эволюционирующего признака. Специализация мозга в такой ситуации всегда вторична и продиктована новыми соматическими возможностями организма.