Цезарь Каскабель (иллюстр.)

— У кого еще есть монеты? Ну-ка, ребята, пошарьте в карманах!

— На, папа, возьми! — Маленькая девочка протянула отцу помятый и засаленный квадратик зеленоватой бумаги. На нем с трудом различались слова «United States fractional Currency» [1] вокруг портрета солидного джентльмена в рединготе и шестикратно повторенное число 10. Бумажка

— Откуда она у тебя? — удивилась мать.

— Осталась от последней выручки, — ответила Наполеона.

— А у тебя, Сандр, ничего не осталось?

— Нет, папа.

— А у тебя, Жан?

— И у меня пусто.

— Сколько еще не хватает, Цезарь? — спросила мужа Корнелия.

— Всего двух центов. Тогда получится кругленькая сумма, — ответил господин Каскабель.

— Вот они, хозяин, — сказал Клу-де-Жирофль, подкидывая маленькую медную монетку, которую извлек из потайного кармашка.

— Браво, Клу! — зааплодировала маленькая девочка.

— Отлично… Есть! — радостно воскликнул господин Каскабель.

Да, действительно «есть», говоря языком нашего честного бродячего артиста, и это «есть» составило почти две тысячи долларов, или десять тысяч франков.

Десять тысяч — это ли не богатство, когда оно накоплено лишь собственным талантом добывать деньги от щедрот почтеннейшей публики?

Корнелия поцеловала мужа, дети дружно последовали ее примеру.

— Теперь, — сказал господин Каскабель, — нужно купить сейф, хороший сейф с секретом, в который мы спрячем наш капитал.

— Неужели без сейфа не обойтись? — робко промолвила госпожа Каскабель, которую несколько пугала такая трата.

— Нет, Корнелия, не обойтись!

— Может, достаточно шкатулки?

— Что с вас взять! — возмутился господин Каскабель. — Шкатулка — это для побрякушек! Сейф или по меньшей мере несгораемый шкаф — вот что подобает для денег, а так как нам предстоит долгое путешествие с десятью тысячами франков…

— Ладно, иди покупай свой несгораемый шкаф, но поторгуйся хорошенько! — ответила Корнелия.

Глава семьи открыл дверь «великолепного и пышного» ярмарочного фургона, который служил жилищем его семье, спустился с железной подножки, закрепленной на оглоблях, и немедля устремился к центру Сакраменто.

В феврале в Калифорнии довольно холодно, хотя этот штат и расположен на одной широте с Испанией [4] . Но господин Каскабель, в широкой накидке, подбитой фальшивым мехом куницы, и теплой шапке, натянутой на самые уши, весело шагал вперед, не обращая никакого внимания на погоду. Несгораемый шкаф, обладать несгораемым шкафом — мечта всей его жизни, и она наконец сбывается!

Это случилось в начале 1867 года.

За девятнадцать лет до описываемых здесь событий нынешняя территория города Сакраменто представляла собой обширную пустынную равнину. В центре ее возвышался небольшой форт, нечто вроде блокгауза [5] , построенного сеттлерами — первыми переселенцами — для защиты своего лагеря от западноамериканских индейцев. Но с тех пор как янки [6] отобрали Калифорнию у мексиканцев [7] , слишком слабых, чтобы отстоять ее, страна преобразилась. Форт уступил место городу, ставшему одним из самых значительных в Соединенных Штатах вопреки пожарам и наводнениям, которые неоднократно разрушали его.

В 1867 году господину Каскабелю уже не угрожали ни индейцы, ни бандиты без роду и племени, которые нахлынули в эти края в 1849 году, когда северо-восточнее Сакраменто, на плато Грасс-Валли [8] были открыты золотые залежи и знаменитое месторождение Эллисон-Роуч, где в каждом килограмме кварцевой руды содержалось на целый франк драгоценного металла.

Да! Миновали времена неслыханной наживы, страшных разорений и бесчисленных невзгод. Даже Карибу [9] — та часть Британской Колумбии, что севернее штата Вашингтон и куда тысячи золотоискателей перебрались в 1863 году, — была уже ими оставлена. Поэтому господин Каскабель мог не бояться грабителей и спокойно хранить свои небольшие, заработанные, можно сказать, собственным потом сбережения там, где обычно, — в кармане накидки. Несгораемый шкаф вряд ли был уж столь необходим, как утверждал наш герой, но он предпочитал перестраховаться, собираясь пересечь просторы Дальнего Запада, гораздо более опасные, чем калифорнийские: это путешествие должно было привести его в Европу.

Итак, господин Каскабель мирно вышагивал по широким и чистым городским улицам. Великолепные скверы, оттененные еще не зазеленевшими красивыми деревьями, гостиницы и частные дома, столь же элегантные, сколь и комфортные, общественные здания в англосаксонском стиле, множество монументальных храмов придавали столице Калифорнии внушительный вид. Повсюду деловито сновали люди: торговцы, судовладельцы, промышленники; одни ожидали прибытия кораблей, передвигавшихся вверх и вниз по реке, чьи воды медленно катили к Тихому океану, другие толпились на железнодорожном вокзале Фолсона, с которого отправлялись поезда во внутренние районы Федерации.

Насвистывая французский марш, господин Каскабель приближался к Хай-стрит. Именно здесь он приметил магазин, принадлежавший сопернику Фише и Юре — знаменитым парижским производителям сейфов. Здесь, у Уильяма Дж. Морлана, цены были относительно невысоки, несмотря на общую для Америки непомерную дороговизну.

На месте оказался сам хозяин, господин Каскабель представился ему:

— Господин Морлан, имею честь… Я хотел бы купить несгораемый шкаф.

Уильям Дж. Морлан узнал вошедшего, что нимало не должно удивлять читателя. Разве не Цезарь Каскабель вот уже три недели услаждал весь город? И достопочтенный бизнесмен ответил:

— Несгораемый шкаф, господин Каскабель? Окажите любезность, примите мои поздравления…

— Но с чем?

— Если кто-то покупает несгораемый шкаф, значит, у него есть несколько мешков, набитых долларами, которые необходимо хорошенько спрятать.

— Как вам будет угодно, господин Морлан.

— Хорошо, возьмите этот. — Торговец указал на огромный ящик, вполне достойный занять место в офисе братьев Ротшильдов или других банкиров, привыкших ни в чем себе не отказывать.