Чагин
Шрифт:
– Отправим его к чертовой матери в Иркутск, – предложил Николай Иванович.
Чагин молчал. Он уже и сам не знал, где ему лучше быть. Он, может, и уехал бы, если бы не Вера. Вера…
– Хорошо, –
Чагин кивнул. Николай Иванович подошел к нему вплотную и поправил завернувшийся воротник.
– Только больше с нами не хитрите, – сказал он тихо. – Очень вас прошу. Очень.
Октябрь начался появлением крысы. Часа в два ночи я проснулся от стука в дверь. Там стояла – нет, не крыса – Ника. Крыса появилась у нее в комнате.
Уже лежа в постели, девушка услышала шуршание в углу. Включив свет, увидела отвратительный хвост, медленно втягивающийся в дыру у плинтуса. Когда хвост исчез, Ника снова легла, но заснуть уже не смогла. Минут через сорок нашла в себе мужество выключить свет. Вскоре крыса снова выползла из своего убежища. Ника не спала, и крыса это видела. Но не уходила. Не шевелясь смотрела на Нику. Эти твари умные и наглые, они знают, когда их боятся. А
– В конце концов, сейчас их год, – сказала она. – Им теперь всё позволено.
– Думаете, они верят в такую чепуху?
Ника уклонилась от полемики:
– Нужно завести кота. Такого, чтоб ловил крыс.
Конечно, нужно. Как она, интересно, это себе представляет? Притащить домой кота с помойки не получится – такие коты превыше всего ценят независимость. Свобода или смерть, говорят они обычно. Мяу.
– Ночуйте на моей кровати – я лягу на раскладушке.
Кивнула. Едва заметно. Еще как бы не соглашаясь, но вообще-то, конечно, соглашаясь. Мы долго молчали.
Потом отправились в ее комнату за вещами, и она показала мне дыру у плинтуса. О-гром-ну-ю. Мне показалось, что из нее торчал кончик крысиного хвоста. Может быть, оттого, что я был готов его увидеть.
Когда Ника стелила мне на раскладушке, я почувствовал, как по телу прошла теплая волна. Ничего такого я в отношении Ники не планировал, но мои планы здесь не имели уже никакого значения. Так же, думаю, как и планы Ники.
Конец ознакомительного фрагмента.