Чандра Свами Удасин. След в вечности

Вивекананда Свами Прем

Бхагаван Шричандра (1494–1643), сто шестьдесят пятый ачарья в линии духовной передачи Удасинов

Что касается философии, то тут Удасины следуют ведической традиции и верят в Брахмана, являющегося недвойственной Высшей Божественной Реальностью. Они верят в неоспоримый авторитет Вед, но также и в пураны. Ачарья Шричандра проповедовал в качестве средств для реализации Брахмана как практику джняны (знание), так и бхакти (преданная любовь).

В наши дни по всей Индии существуют тысячи ашрамов Удасинов и сотни тысяч монахов этого направления. Монахи-удасины обычно практикуют строгий аскетизм и вместе с тем известны вполне либеральным подходом. Они могут облачаться в оранжевое, черное или белое одеяние, но могут также ограничиваться набедренной повязкой, покрывая все тело священным пеплом. Некоторые обривают голову, тогда как другие отпускают

волосы и носят их в виде длинных дредов, обмотанных вокруг головы, а иные выглядят как самые обыкновенные индуистские монахи. Многие из них посвящают себя бескорыстному служению обществу. Традиция Удасинов как таковая подразделяется на множество ветвей и направлений. Две главные организации, с которыми ассоциированы многие ашрамы Удасинов, – это «Шри Панчаяти Удасин Бада Акхара» и «Шри Панчаяти Найя Удасин Акхара». Эти две акхары [2] принадлежат к числу тринадцати основных акхар, которые представляют различные монашеские традиции в индуизме и управляются монахами, ставящими себе за цель распространение в обществе нравственных, культурных и духовных ценностей.

2

Акхара – это место, где живут монахи. Они обеспечены жильем и питанием, что позволяет им выполнять духовную садхану. У разных монашеских традиций – собственные акхары.

Баба Бхуман Шах

Баба Бхуман Шах – великий мистик и просветленный мудрец, возлюбленный Садгуру нашего Свамиджи. Хотя Бабаджи [3] жил сотни лет назад, Свамиджи поддерживал с ним теснейшие взаимоотношения, пренебрегая любыми пространственно-временными границами. Вот что писал об этом сам Свамиджи: «Лично у меня образовалась чрезвычайно глубокая мистическая связь с Бабаджи, и все знания и озарения пришли ко мне только благодаря полной и безграничной защите, наставлениям и милости Бабаджи. Он – суть моей сути и жизнь моей жизни. Без него у меня вообще нет независимого существования. И это чувство не покидает меня никогда, ни на миг – его сладчайшей милостью».

3

«Бабаджи» – общепринятое обращение к святым в Пенджабе (Индия).

Бабаджи был одним из многих великих реализованных просветленных святых, принадлежащих традиции Удасинов. Он – безупречный прирожденный йогин, и многие считают его воплощением Ачарьи Шричандры. Бабаджи жил в округе Монтгомери Восточного Пенджаба (нынешний Пакистан), и там до сих пор есть деревня, названная в его честь – Бхуман-Шах. Вся его жизнь была посвящена нерушимому памятованию Божественного, бескорыстному служению беднякам и нуждающимся, пробуждению людей от гипнотического сна привязанностей ко всему мирскому и преходящему. Свамиджи когда-то написал маленькую брошюрку «Зеркало блаженства» (Mirror of Bliss), где кратко, но содержательно описал божественную жизнь и учение Бабаджи.

Баба Бхуман Шах Удасин (1687–1747), гуру нашего Свамиджи

И доныне у Бабаджи есть тысячи последователей во всем мире, особенно в северных индийских штатах – Харьяне, Пенджабе и Раджастане, куда вынуждены были бежать многие его последователи после разделения страны, после чего они построили там храмы и святилища, посвященные Бабаджи.

Следующие отрывки из разных текстов, где Свамиджи писал о Бабе Бхуман Шахе, очень выразительно рассказывают о божественной связи между ними:

«С самого детства Бабаджи был одарен благословенным состоянием махабхава. Это редкостное и необычайно высокое духовное состояние, когда преданный Богу остается полностью погружен в высшую божественную любовь и блаженство; при этом его тело и чувства тоже обрели божественность. Соблюдая в течение всей своей жизни строгий целибат, Бабаджи проводил дни в непрестанном памятовании о Божественном и побуждал всех окружающих к таким добродетелям, как внутренняя и внешняя чистота, ненасилие, честность, справедливость, сострадательность, дружелюбие и так далее. Он был сосредоточен на размышлениях о тщетности и банальности этого феноменального мира, а также на созерцании вечной и прекрасной природы Господа. Бабаджи был совершенным воплощением духовности. Он обладал безупречной способностью пробудить любого достойного искателя просто по собственной воле».

«Я – порождение Бабаджи; я стал таким, каким сделал меня он. В процессе своей садханы я выполнял все то, к чему побуждал меня он. Моя любовь к Богу и глубокое бесстрастие – они родились от моей любви к Бабаджи. В юности я порой плакал от любви к нему. Я всегда отчетливо осознавал его незримое присутствие, но нередко ко мне приходила и настоящая даршана (видение) его образа».

«Какими словами я могу передать славу и величие Бабаджи? Он для меня – все во всем. Все богатство, престиж и власть мира – ничто по сравнению с тем, что дал мне он. Все те неописуемые дары, которые я обрел, пришли только благодаря Бабаджи. А что я не обрел – значит, не судьба. Выходит, не в моих интересах было получить это. И тут я тоже вижу беспредельную милость Бабаджи. Если мне еще суждено перерождаться, то я не смогу отдать

свой долг перед ним и за тысячи жизней. И если бы я взялся писать о тех чудесах, которые произошли в моей жизни благодаря Бабаджи, у меня бы получилась книга на тысячу страниц, но никто не поверил бы во все эти необычайные события».

«Все можно реализовать милостью Бабаджи. Чего ни попроси – получишь. А если не просить у него ничего, тогда он отдает своему почитателю себя. Его сострадание, его знание и его божественность – не знают границ».

«Если бы Бабаджи пожелал, он мог бы превратить нищего в царя и наоборот. Благодаря одному лишь его сострадательному взгляду душа очищается от любой грязи и жизнь начинает сиять божественной Любовью и Знанием. Восславим же Бабаджи снова и снова».

Cвятилище (усыпальница) в деревне Бхуман-Шах на территории нынешнего Пакистана. После раздела Индии в 1947 году за святилищем фактически никто не ухаживал. В 2008 году правительство Пакистана осуществило реставрацию, объявило усыпальницу местом паломничества и пригласило Шри Чандру Свами, чтобы он осуществил торжественное открытие обновленной святыни. Он приехал в сопровождении четырех десятков последователей из Индии и других стран (2012)

Пусть мы не знаем всех глубоко интимных подробностей, но приведенные выше слова ясно указывают на сущность этой благой божественной связи между Свамиджи и Бабаджи, которая длилась на протяжении многих и многих жизней. Одно только памятование об этих божественных узах освобождает искателя от нечистоты, наставляет на путь, готовит к самоотдаванию Господу и озаряет просветляющей квинтэссенцией подлинных взаимоотношений между Учителем и учеником.

Глава 1

Ранние годы

Детство и родня

5 марта 1930 года в уважаемой и благочестивой семье из деревни Бхуман-Шах (ныне в Пакистане) родился божественный ребенок. Назвали младенца Сурадж Пракаш, а впоследствии он стал известен под именем Шри Чандра Свами Удасин. Матерью этой великой души была Мата Васудэви, а отцом – Лала Рупчан. Малыш был красив – просто очарователен. У Сураджа Пракаша было два брата и одна сестра, все старше него. Его мать – единственная дочь известного в тех местах святого, который при этом был не монахом, а человеком семейным, и звали его Баба Гулаб Дасс. Одна деревня в Пакистане до сих пор носит его имя – Чак-Гулаб-Дасс. У Матаджи было семь братьев. Ее помнят как очень добрую, простую, дружелюбную и набожную женщину. И необычайно общительную. Хотя сама она происходила из достаточно зажиточной семьи, Матаджи хорошо понимала деревенских бедняков, сочувствовала им и охотно с ними общалась. Неподалеку от ее дома жили несколько семей мусульман и представителей сообщества гончаров. Они были очень бедны. Тем не менее Сураджу Пракашу было дозволено без ограничений играть с детьми этих людей. Он свободно ходил к ним в гости и ел все, чем его угощали, не обращая внимания на кастовые ограничения. Другие дети точно так же приходили в дом к его родителям и пользовались гостеприимством.

Поскольку Мата Васудэви была дочерью святого, ее с детства интересовала религия и духовные вопросы. Она глубоко и неколебимо верила в Бабу Бхуман Шаха, Гуру Нанак Дэва и Господа Кришну. Эта женщина очень уважала брахманов и служила им, помогала чем могла. В их деревне жил один бедный брахман, которого она регулярно кормила, не менее двух раз в месяц. Она исправно постилась в дни экадаши, амавасья [4] и другие священные дни. Наблюдая, что его благочестивая мать воздерживается в эти дни от пищи, юный Сурадж Пракаш тоже порой постился. Много лет спустя он написал: «Теперь я больше не соблюдаю пост. Но в детстве порой постился, подражая матери этого тела».

4

Экадаши – одиннадцатый день в каждой половине лунного цикла (после полнолуния и новолуния), а амавасья – день новолуния. Оба дня считаются благоприятными в индуизме.

Если в деревню или в деру [5] приходил какой-нибудь святой или монах, Матаджи почтительно приглашала его в свой дом, кормила и давала дакшину (денежное приношение). Хотя в то время большинство деревенских женщин были неграмотны, Матаджи умела читать гурумукхи [6] и имела обыкновение ежедневно декламировать что-нибудь из «Шри Гуру Грантх Сахиба» или из «Гиты» на языке панджаби. Свамиджи рассказывал, что и он тоже научился пользоваться гурумукхи, когда ему было всего лет шесть или семь. В те дни мать нередко усаживала его в семейной алтарной комнате и просила читать вслух стихи из «Гиты» и «Шри Гуру Грантх Сахиба». Сама же внимательно слушала мальчика и при необходимости поправляла произношение.

5

Дера – религиозный лагерь, центр религиозной жизни, где имеют возможность поселяться верующие и искатели. Обычно расположен близ какого-нибудь храма, усыпальницы или жилища святого.

6

Гурумукхи – традиционный шрифт языка панджаби. Шри Гуру Грантх Сахиб – священное писание сикхов, также почитаемое и индуистами и написанное с использованием гурумукхи.