Чародей фараона
Шрифт:
– Примерно… – убито ответил студент.
– Нет, не имеешь! И только это тебя хоть слегка извиняет. Ну, хоть бы со мной посоветовался. Сейчас, наверное, все мои братья стоят на ушах, а может, даже ликвидируют последствия твоих милых шалостей… Да, – уже смягчившись, продолжил Упуат, – я, бесспорно, тоже виноват – недооценил девчонку и ливийца, да и амулеты у тебя следовало отобрать – тоже сработали не так, как я себе воображал. Но все же это не освобождает тебя от обязанности хоть немного думать.
– Ну не знал я… Действительно не знал, что
– Ты ведь и про нетеру так думал, – раздраженно прозудел Упуат. – Мог бы уже понять, что если ты про что-то не знаешь, то вовсе не обязательно, что этого нет.
– Ну не знал я, – как-то жалобно, почти по-детски, повторил Даня. – Да и вообще… У нас книжки со всеми этими заклинаниями в Интернете лежат. А церковь Великих Старейшин так и подавно официально признанная религия – не хуже толкинизма и джедаизма. И ничего страшного не происходило.
– Я в курсе, – с оттенком печали сообщил Проводник, уже, кажется, успокоившись. – И ваше счастье, что вы и в нормальных-то исконных своих богов теперь уже почти не верите… Да плюс еще время такое наступило – смена циклов. Великие не имеют полной силы и вообще… Но то, что все это у вас доступно каждому дураку, разумеется, непорядок. Надо будет поставить вопрос…
– Да уж, непорядок, – не удержался Даниил от комментариев. – А то, что планета людей стала каким-то заповедником нечистой силы, – это по-твоему как?
Даня тут же спохватился, что невольно отнес к нечистой силе и собратьев Упуата, но волчок только обнажил клыки в своей собачьей усмешке.
– Эх, знал бы ты, кто водится на Земле в твое время… Ладно, давай вперед, а то там наши парни прирежут последних пленников. А не мешало бы у них кое-чего порасспросить.
…Первой, кто встретился им по дороге к храму, была Хайса, весьма собой довольная. Высоко подняв, она несла отрубленную голову того самого жреца-привратника, что сутки назад высокомерно не пускал в храм, ставший гнездом сил тьмы, законного наследника трона Египта.
– Радуйся, владыка чародеев! – воскликнула она, потрясая жутким трофеем в воздухе. – Я убила верховного жреца этого храма, твоего злейшего врага! Вели вознаградить меня!
И швырнула еще сочащуюся кровью бритую башку под ноги Даниилу.
Решив не спорить, археолог сдернул с пальца перстень с изумрудным скарабеем и кинул женщине. Та ловко поймала его и по-обезьяньи сунула за щеку.
Разгром врага был полным. Кого не истребила магия, невзначай вызванная Даней (лучше и не думать, что за ней на самом деле стояло), тех прирезали воины, горевшие вполне понятной местью за вчерашний разгром и жуткую бесчестную смерть товарищей. Лишь нескольких вытащенных из-под обломков служителей культа успели воины Рахотепа отбить у союзников, да и то сообщив им, что пленники нужны для предания мучительной казни.
Царевич и Даниил наскоро допросили жрецов, но те лишь бормотали что-то маловразумительное, видно совсем потеряв голову от страха.
Всем распоряжаются недавно назначенный Верховный жрец и двое его помощников, которых сейчас нет на месте (а где они – неизвестно). Беседовали с некими существами только они, доступ в тайные помещения храма также был открыт им одним. А все, кто раньше имел на это право, были куда-то отосланы новым Верховным жрецом, и известий о них больше нет. А они люди маленькие и ничего не знают. Ой, благородные господа, не бейте, все скажем… Да, правда, по ночам приближенные жреца куда-то ездили, и, говорят, кого-то привозили, уводили в тайные подземелья храма, но об этом они тоже мало знают – и вообще они почти ничего не ведают. Случалось, людей в жертву приносили, но это совсем редко. И это тоже делали слуги жрецов, а они лично никого не резали, только держали…
И пусть его царское высочество и чародей херихеб не убивают их, они во всем признаются, пусть им только скажут, в чем они должны сознаться?..
– Дело ясное, – подытожил Джедефхор, после того как допрос закончился, а пленникам отсекли головы. – Настоящее змеиное гнездо. Ну что ж, давай, Рахотеп, выставь на всякий случай человек пять снаружи, а остальным нужно будет обыскать храм.
– Если надо – по камешку разберем! – рявкнул бравый вояка. – Ну-ка, за мной!
– Нет, – вдруг заупрямился Мулунгува.
– Дальше мы не пойдем, – почти синхронно с ним заявил Крух.
– Ни за какое золото, – уточнила Хайса, уже украсившая свою заскорузлую длань подарком Даньки. – Нгаа, отец наш подземный, не одобрит, если я войду туда. Лица ливийцев и чернокожих воинов явственно говорили, что они вполне солидарны с магами. – Это ваш храм и ваши боги, – бросила Аида, удержав за пояс двинувшегося было вслед за египтянами Наакона. – Нам там нет места.
И выжидательно уставилась на Упуата, словно ища у него одобрения и поддержки. Пес, возможно, решивший, что публичных речей на сегодня с него хватит, промолчал.
Говорить и переубеждать союзников никто не стал – все было ясно и так.
Эти храбрые люди, не боявшиеся смерти, больше, чем огня, страшились неведомого. И – как имел возможность буквально только что убедиться археолог – не зря страшились.
Не оглядываясь, египтяне во главе с Джедефхором и Рахотепом вошли в двери храма. Вместе с ними проследовал и херихеб Джеди, он же Даниил Сергеевич Горовой.
Глава восемнадцатая
ОКОВЫ ТЯЖКИЕ ПАДУТ
Дюжие подчиненные Рахотепа взломали за алтарем в главном нефе храма ворота, ведущие в тайную половину святилища, и египтяне двинулись к цели. Перед этим военачальник чуть ли не силком вручил Каи и Даниилу по увесистой, но удобной палице с бронзовым навершием – из числа трофейного оружия.
Запретные помещения храма не представляли собой, по крайней мере пока, ничего особенного.
Ловушек покуда не отмечалось, да и бегущий впереди Упуат о них должен был заблаговременно предупредить.