Чародей на том свете
Шрифт:
Лазерное оружие отличается тем нехорошим качеством, что между двумя выстрелами должно пройти не менее трех секунд. Поэтому от налетевшего, подобно быку, роулианца капитану пришлось уходить в перекате.
Промахнувшись, парень, то ли впав в боевое безумие, то ли просто не сумев остановиться, пробежал еще несколько шагов и со всей дури рубанул по старому кедру. Лезвие, как и следовало ожидать, намертво заклинило.
Завыв дурным голосом, парень принялся дергать ушедший глубоко в древесину клинок.
Увлеченный этим зрелищем, Владилен Авессаломович позволил себе забыть о старикашке. И совершенно напрасно.
Слишком поздно почуяв опасность, он сумел лишь заслониться карабином от падающего сверху посоха. Палка угодила вскользь по пальцам, и капитан, заорав от неожиданной боли, перестал чувствовать кисть. Оружие отлетело, Кириешко инстинктивно кинулся за ним и тут же откатился в противоположную сторону: окованное железом острие клюки прошло в считаных сантиметрах от его головы.
С полминуты старый хрен с неожиданной для его возраста прытью гонял задыхавшегося офицера по поляне, не давая ему схватить вожделенный «Блитцер». Владилен Авессаломович терял силы с каждой секундой. Он уже пропустил несколько ударов, пришедшихся по ребрам. Ситуация становилась все пакостней. В любой момент либо парнишка мог освободить свой меч, либо старец, изловчившись, дать ему под дых или по голове.
Внезапно атаки прекратились, дед проворно отбежал назад, опуская свой жуткий посох… Кириешко понял, в чем тут дело, только тогда, когда его противник с торжествующим хохотом кинулся наземь и ухватил вполне готовый к употреблению карабин.
Дуло излучателя начало неторопливо подниматься на уровень живота капитана, потом на уровень груди… И вот уже оно смотрит прямо в глаза Владилену Авессаломовичу.
А потом вдруг вся верхняя половина тела седого исчезла в оранжевой вспышке, и оглушительный грохот больно ударил в уши.
Не будь Кириешко столь измучен, он бы изумился до глубины души. Именно так выглядит взрыв запрещенного всеми международными законами термобарического заряда.
Инстинктивно осмотревшись, офицер безопасности все-таки был поражен увиденным. На краю поляны стояли три человека, одетые в стандартный камуфляж – вот уже скоро как двести лет любимую одежду всех туристов.
У одного – не первой молодости, но подтянутого типа – в руках дымился «дракон» и самое страшное ручное оружие, когда-либо изобретенное человеком и тоже запрещенное к производству приснопамятной Конвенцией о гуманных и человечных способах ведения боевых действий.
В этот момент совершенно потерявший голову парень, издав совсем уж запредельный вопль, бросил терзать несчастный меч и, потрясая кулаками (каждый чуть меньше арбуза), кинулся на новых противников.
Вновь выпалил карабин – и промазал.
За спиной Кириешко бабахнуло, и треск падающего дерева известил о печальной судьбе лесного великана, которому не повезло принять удар запрещенного оружия на себя.
Оказавшегося на пути роулианца второго из спасителей, молодого мужика с топором, как ветром сдуло. Кириешко так и не понял: то ли нападающий его отшвырнул, то ли тот успел убраться сам.
Ревя, как носорог, парень оказался перед третьей туристкой – невысокой скуластой девчонкой, в руках которой ничего не было.
Казалось, он снесет ее, как пушинку, даже не заметив хрупкой преграды.
Но не тут-то было! Высокий прыжок и не менее высокий крик – и подошва ее болотного сапога встретила оскаленное в безумной ярости лицо сектанта. Одновременно второй сапог таежной путешественницы ударил его под дых.
И вот уже почти двухметровая туша безжизненно растянулась на траве, а девчонка, ловко перекувырнувшись в воздухе, аккуратно приземлилась на обе ноги.
Тут сова, видать разобравшись своими птичьими мозгами, кто друг, кто враг, заухав, кинулась на девчонку, метя когтями ей в глаза. Та проворно кинулась на траву, пропустив грозную птицу над собой, а потом сорвала шляпу и метнула навстречу развернувшейся для новой атаки хищнице.
Серый ком перьев упал на траву, и подскочивший Барбос накрыл сову курткой, тут же туго спеленав.
Сражение закончилось.
Некоторое время Кириешко и странная троица смотрели друг на друга, не зная, видно, как начать разговор.
Наконец капитан сунул руку за пазуху штормовки (ствол «дракона» как бы невзначай передвинулся в его сторону) и продемонстрировал сияющее голограммами удостоверение МГОП.
Печально усмехнувшись, старший турист бросил карабин и опустился на траву, протягивая руки привычным жестом, словно предлагая надеть наручники.
Но именно в этот момент офицер меньше всего думал о том, чтобы кого-то арестовывать или даже спрашивать, в чем вообще дело и кто они такие?
Ибо узнал куртку, которую напялил на себя валявшийся без сознания хлопец.
Это была очень приметная куртка: оранжево-зеленая, с дурацкой картинкой на спине – летящий в небесах Карабас-Барабас, в бороду которого вцепился размахивающий мечом витязь Буратино.
Именно в нее был одет Даниил Горовой, когда Владилен Авессаломович видел его в последний раз…
…Уже третья плитка шоколадно-соевого концентрата была сгрызена капитаном и запита последней банкой безалкогольного пива. А перед этим была съедена банка креветочного паштета и целая пачка галет. Барбос только вздыхал, провожая глазами исчезающие запасы сталкеров.
Утолявшего волчий голод капитана не смущали даже лежавшие неподалеку трупы сектантов, не радовавшие, надо сказать, ни взгляд, ни обоняние.
Очнувшийся пленник белыми от ужаса глазами молча взирал то на «туристов», то на трупы и лишь время от времени подергивался, инстинктивно проверяя крепость шнура, которым его скрутили.
Между тем Кириешко, энергично работая челюстями, работал еще и головой, прикидывая планы на ближайшее будущее.
История незадачливых искателей сокровищ была повторена уже трижды – каждым из участников. Особо она капитана не взволновала.