Чародей
Шрифт:
Я начал вспоминать хоть какие-то приятные моменты, но вскоре понял, что мало чего хорошего произошло в моей жизни. Сначала ушла мать. Из-за этого в школе я ощущал себя другим, отличным от всех остальных. Надо мной не смеялись, я не был изгоем… Но все же я был чужаком. Я закончил школу, затем поступил в университет… Когда я учился на втором курсе, умер отец. Без него мне пришлось туго. Но все же я сумел каким-то непостижимым образом закончить учебу. Мне повезло: при прохождении практики я познакомился с Мартином Кроссом, одним из заместителей директора крупнейшего в нашем городе
Скучная, серая жизнь… Теперь, оглядываясь назад, я это понимал. Дни тянулись один за другим, без событий, без происшествий. Без жизни. Она проходила мимо меня, не останавливаясь, чтобы сказать хотя бы "Привет". А теперь мне нужно приложить все усилия, чтобы заставить ее задержаться на мгновение. Раньше я мечтал, чтобы моя жизнь была пусть короткой, но яркой. Теперь же мне хотелось обратного. Я был готов отдать все, что угодно, лишь бы вернуть прошлое.
Умом-то я понимал, что оно все равно не вернется. Как бы мне этого ни хотелось. Теперь у меня остался только один выход - идти вперед. Не оглядываясь. Не гадая, что будет дальше. Может произойти все, что угодно, и я ни черта не смогу с этим поделать.
Одной части меня все это безумно нравилось. Она просто захлебывалась от восторга, когда очередная порция адреналина впрыскивалась в кровь. Другая же беспрестанно вопила от ужаса. Одна часть меня хотела, чтобы я стал чародеем. Другая - чтобы я вернулся к себе в квартиру и зажил прежней спокойной жизнью. А если не выйдет - всегда есть множество способов самоубийства.
– Расслабься, Дэрриен, - прошептал мыш.
– Ты словно струна. Я же сказал - думай о приятном.
Это он на красотку, что ли, намекает? Я ухмыльнулся. Она была невероятно сексуальна, это да, но я тогда был слишком поглощен своими болячками, чтобы это оценить. Если уж мое тело никак не отреагировало, когда на мне сидела такая секс-бомба, значит, дело было куда хуже, чем я предполагал.
Мои мысли перескочили с ее совершенного тела к ее не менее совершенным глазам. Я еще помнил их бездонную синеву, которая звала меня с собой туда, где нет места страданиям и боли. Я был готов идти за ней хоть на край света…
Гипноз. Вот что это было. Почему Ракел не убила меня? Почему оставила в живых, да еще и попыталась облегчить мою боль? Куда она хотела меня отвести?
Мыш перестал обнимать мою голову крыльями и перелетел ко мне на колено. Вид у него был на редкость довольный.
– Теперь никто твою стену сломать не сможет, - заявил он.
– Но попытки будут весьма и весьма болезненными, потому что тебе так и не удалось полностью расслабиться.
– Ну спасибо, утешил, - фыркнул я.
– А может, последовать совету Джимми и испепелить то существо?
– Ты еще не контролируешь свою силу, - покачал ушами Аменохеприти.
– А почему бы тебе не показать мне, как это сделать? Сколько я с тобой шляюсь, ты бы хоть чему-то меня научил!
– Это была предварительная подготовка.
– Какая еще предварительная подготовка?
– вытаращился я на него.
– Вспомни, как ты цапался со Стюартом.
– И что?
– Выдержка, Дэрриен. Для волшебства прежде всего нужно спокойствие. Магия, подпитываемая эмоциями - смертельное оружие. Для начала тебе нужно научиться контролировать себя.
Теперь ясно, почему Джемал изображает из себя стенку. Учится. Учился. Неважно. Я поверю, что он мертв, только когда собственными глазами увижу его труп.
Меня внезапно озарило.
– А Стюарт специально меня бесит, чтобы я учился не обращать на него внимания?
– Нет, конечно, - замахал лапами мыш. Вот это да, неужели врет?
– Скорее он на тебя просто злится. Стюарт не сдал экзамен только по этой причине. Могу процитировать тебе Карвина, председателя Комиссии Хаоса: "Он слишком вспыльчивый, чтобы ступить на дорогу, ведущую к истинному чародейству".
– Какой-какой комиссии?
– переспросил я.
– Хаоса. Или, по-другому, Стихийной. Но это не потому, что в ней царит беспорядок. Она состоит из трех самых сильных чародеев - Адальберта, Тимерхана и Карвина. Первые двое могут управлять каждый двумя стихиями: водой и воздухом, огнем и землей. Карвин же имеет власть над всеми четырьмя. Эта комиссия проверяет, готов ли маг начать обучение. И она же определяет, готов ли он стать настоящим чародеем, то есть получить лицензию.
– Блин, Амен, меня скоро прибьют, а я не могу защититься только потому, что слишком нервный?
На это мыш не нашел, что ответить. Он снова уцепился за карниз, завернувшись в крылья.
– Учи меня.
– Нет.
– Я сказал, учи! Я не хочу помирать вот так, не сумев даже достойно ответить на удар!
– Это очень опасно.
– Опасно? Я скажу тебе, что такое опасность. Это когда за тобой гоняется здоровенный амбал, стараясь проткнуть тебя мечом, это стадо вампиров, обвиняющих тебя в преступлении, которого ты не совершал, это сумасшедшая красотка, у которой только одно на уме. Но знаешь, что самое ужасное? То, что я, обладая какой-то там силой, не могу даже защититься!
Мыш молчал. И я внезапно понял.
– Дело ведь не в Стюарте и не в моем психическом состоянии, так? Ты просто не хочешь этим заниматься. Почему?
Молчок.
– Почему ты не хочешь учить меня?
Все так же висит задом ко мне. Я решил подождать. Хуже-то все равно уже не будет.
Спустя несколько минут до меня донесся оглушительный храп.
– Подлая летучая гадость!
– крикнул я, хватая диванную подушку.
Промазал. Карниз сорвался и с диким грохотом покатился по полу. Штора ухнула вниз, открывая окно. Дьявол. Если то существо еще там…
На шум прибежали все, кто не валялся сейчас на кровати с прокушенным животом и разбитой рожей. Мыш летал под самым потолком, не понимая, что происходит.
– Что, черт побери, ты тут устроил Дэрриен?
– незамедлительно наехал на меня Стюарт.
Я открыл рот, чтобы ответить ему в подобающем стиле, но почувствовал едва уловимое движение воздуха вокруг меня. Я рухнул на колени, чтобы меня не было видно из окна. Не знаю, что меня подвигло на этот поступок. Интуиция?
– Ты чего?
– уставился на меня бармен. Он, наивный, думал, что я сейчас начну вопить: "Пожалуйста, не бей меня!". Щас. Не дождется.