Чары кинжала (Дэверри - 1)
Шрифт:
– За Родри!
– Джилл сделала красивый выпад, произнося это имя, и изо всей силы нанесла удар в грудь, разрубив кольчугу.
Меч вошел глубоко между ребрами. Корбин упал на колени, на губах появилась кровавая пена. В тот же миг он умер у ее ног.
– Хорошо сыграно!
– крикнул Калондериэль.
Все еще охваченная эйфорией поединка, Джилл обернулась в его сторону. Он осторожно наблюдал за ней, его кошачьи глаза излучали страх, и он держался на расстоянии от Джилл.
– Джилл, ты узнаешь меня?
– Калондериэль!
Она сделала шаг по направлению
– Что случилось?
– схватил ее за руку Калондериэль.
– Его призрак! Ты не видишь его?
– Что? Там ничего нет.
Корбин смотрел на нее с болью и упреком. По тому, как гримаса искажала его рот, можно было предположить, что он спрашивал ее о чем-то. Калондериэль взял ее за плечи и попытался увести прочь.
– Нам надо найти Адерина. Пойдем, Джилл.
Она вцепилась в Калондериэля и заплакала в его объятиях.
Бой был окончен. С мечом в руке Родри сновал по полю боя и отдавал приказы. Кто-то спешивался и уводил лошадей за собой, кто-то искал раненых среди оставшихся на земле. Прайдир и Эдар обсуждали итоги боя.
– Вы не видели Джилл?
– крикнул им Родри.
– Калондериэль повел ее к лекарям, - сообщил Прайдир.
– Корбин мертв, я сам видел.
– О, боги! Она ранена?!
– Родри почувствовал, что слезы подступают к горлу.
– И я сам подставил ее под меч Корбина! Под удар, который предназначался мне.
– Замолчи!
– рассердился Эдар.
– У тебя не было другого выбора. А Джилл на своих ногах покинула поле боя.
– Послушай, командующий, - произнес Прайдир.
– Пойди взгляни на Корбина и тогда увидишь, что ты не прав. Там чувствуется рука не мальчика, но мужа... А уж тем более не девчонки.
Спешившись около тела Корбина, Родри понял, что Прайдир имел в виду. Клинок Джилл разрубил прочную кольчугу Корбина и пронзил его, как цыпленка.
– Прах и пепел!
– прошептал Родри.
– Это действительно ее работа?
– Я видел собственными глазами, иначе сам не поверил бы этому, заметил Прайдир.
– Она хохотала, когда шла на врага.
Родри нашел Джилл возле подводы Адерина. Старик осматривал раненых. Джилл сидела на земле, опершись спиной о фургон, и не мигая смотрела перед собой. Она ничего не сказала, когда Родри опустился перед ней на колени.
– Ты ранена?
– Нет, со мной все в порядке, - тихо произнесла Джилл.
– Никто не владеет мечом так, чтобы ранить меня.
– Я могу тебе чем-то помочь?
– Не знаю. Я правда не знаю.
Это было все, чего удалось Родри добиться от нее. Еще не отошедший от ночного сражения, Адерин стоял в стороне и наблюдал, как слуги смывали кровь с тыльных ворот крепости. Он подошел к Джилл и взял ее за руку.
– Тебе нужен лекарь?
– Нет.
– Джилл вырвала руку и прижала ее к груди. Она заговорила очень быстро: - Я видела его тень. Я имею в виду Корбина. Я убила его, а потом видела тень. Он был весь голубой и смотрел на меня...
Родри почувствовал озноб. Адерин невозмутимо пояснил:
– Это приступ боевой лихорадки. Я слышал, ты разрубила кольчугу Корбина. Разве ты могла бы сделать это сейчас, с холодным рассудком?
– Никогда, - ответила Джилл.
– Трудно поверить, что я победила Корбина.
– Боевая лихорадка. Мне, правда, не совсем понятно, что это такое, видимо, какая-то чрезмерная пылкость в крови. Это придало тебе новые силы во время боя, необыкновенные силы. И еще тебе стали видны вещи, которые скрыты от обычных глаз.
– Так тень на самом деле была?
– спросила Джилл.
– Я думала, что схожу с ума.
– Не волнуйся.
– Адерин осторожно подбирал каждое слово.
– То, что ты назвала человеческой тенью, на самом деле его настоящая сущность - которая постоянно находится в теле и делает его живым и которая управляет мозгом и сознанием. То, что ты видела, это был сам Корбин, крайне удрученный тем, что он умер.
Джилл как будто собиралась сказать что-то, но внезапно вскочила и побежала, словно испуганная лошадка, огибая фургоны. Родри бросился было вслед, но Адерин схватил его за руку:
– Пусть идет. Ей надо побыть одной.
– Конечно, - сказал Родри.
– Я слышал, что ты говорил Джилл, и это привело меня в ужас. Адерин, я сам становлюсь безумным во время боя, но я никогда не видел никакой тени.
– Ты не имеешь такого дара, Родри Майлвад. У Джилл есть склонность к двеомеру, запомни это. Она родом оттуда.
Родри вдруг испугался этого слабого истощенного старика. Он пробормотал что-то вроде извинения и поспешил прочь.
Одетая в кольчугу и утомленная битвой, Джилл не могла убежать далеко. Она миновала обоз фургонов и медленно спустилась к ручью. Она запуталась в длинной траве и, запыхавшись, опустилась на колени. Джилл бросилась на землю вниз лицом и раскинула руки, как будто могла обнять ее, нагретую за день солнцем, как свою мать. Дикий народец прыгал вокруг нее. Серый гном появился и перебирал своими длинными пальцами ее волосы. Наконец Джилл села и с опаской посмотрела на крепость: зеленое знамя было спущено. Возникло жуткое чувство: где-то там бродит тень Корбина, пытаясь проникнуть в свой дом. Ее чуть не вырвало.
– Я никогда больше не буду участвовать в войне, - проговорила она, обращаясь к гному.
В этот момент она поняла, что должна смыть с себя грязь сегодняшнего дня, весь ужас бойни, Она сбросила кольчугу, одежду и бросилась в неглубокий ручей. Серый гном уселся на траву и наблюдал за тем, как она мылась, черпая полными пригоршнями песок со дна ручья.
– Я хочу переодеться в чистую рубашку, - сказала Джилл, - она в моем седельном мешке.
Гном кивнул головой и исчез. Через некоторое время он вернулся, таща за собой рубашку. Она была ненамного чище, но зато не пахла потом и кровью других людей. Джилл оделась и свернула кольчугу. Она чистила свой меч, пока не убедилась в том, что на нем ни осталось ни одной капли крови. Потом просто сидела, ни о чем не думая, провожая этот долгий печальный день.