Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
Не дожидаясь ответа Бо сел в машину и уехал.
Он даже не заметил, как наступил февраль. Время для него теперь текло, словно в каком-то сумраке — дом, работа, работа, дом…. Хорошо, что работы хватало, как бы двояко это не звучало. Богдан научился абстрагироваться от чужого горя и всего понимания того, что значит обилие заказов. Для него это означало лишь возможность отвлечься и не думать ни о чем. Он теперь работал агентом — бумажная волокита, псевдодушевные разговоры с родственниками усопших и кладбища, кладбища, кладбища…. Крематорий иногда…. Церкви и храмы….
Роман первое время пытался выяснить, в чем причина отстраненности друга, но наткнувшись на глухую стену, а однажды и зуботычину, отстал. И, наверное, успокоился — переезд ему теперь не грозил, чего же еще ему было нужно? Раскрывать перед ним душу и жаловаться на жизнь Бо не спешил. Да и нужным не считал. И неизвестно до каких пор это продолжалось бы, если бы однажды, роясь в кошельке в поисках визитки с координатами магазина автозапчастей, Бо не нашел визитку, что дала ему Стася. А он как-то уже и позабыл и про гонки, и про саму девушку, и про свои планы по тюнингу субаря. Всмотрелся в название клуба, нахмурился.
А почему нет?
И позвонил ей.
Отогнал тачку в мастерскую, познакомился с механиками, которые оказались весьма забавными ребятами. Отмороженные на всю голову, они просто болели скоростью и жаждой победы. И Стася так гармонично вливалась в их коллектив, была своим в доску парнем.
Теперь Бо после работы торопился не домой, а в просторный бокс, где доводили до ума его машину. И много времени они со Стасей проводили вместе. Он не переставал удивляться, насколько хорошо эта девушка плавает в теме устройства автомобиля. Видит Бог, он никогда в жизни настолько осведомленной женщины не встречал и вряд ли встретит.
Богдан не верил в дружбу между мужчиной и женщиной, может быть, потому что у него никогда не было раньше женщины-друга. А может быть, потому что догадывался о том, что для Стаси-то он другом когда-нибудь вряд ли станет. Но она не спешила, может догадывалась о чем-то, может мариновала — кто знает, что у нее было на уме. Главное Богдан старался не провоцировать ее на выяснение отношений и расставление всех точек над I. Все это время, что они общались, он честно пытался примерить ее на себя, представить себя с ней.
Не получалось.
Ощущения были такие, как если бы он представлял себя в голубой шкуре. Тьфу!
У него на Стасю не просто не стоял, не шевелился даже, а это что-то да значило. Может он когда-нибудь сможет оторваться от Карали, но не сейчас и не с ней. Оставалось только надеяться, что Стася сама все поймет и не устроит разборки.
А зря.
В тот вечер они засиделись допоздна, ковыряясь в моторе субаря. Он и не заметил, что в боксе они с девушкой остались одни. Просто вдруг почувствовал, как руки ее, испачканные по локти в машинном масле, в нежной ласке скользнули по его рукам, погладили тыльную сторону ладоней, как ее пальцы сплелись с его, а глаза глядели на него с таким призывом, что дальше делать вид, будто ничего не происходит было глупо.
— Стася…. — Начал, было, он, намереваясь объявить ей, что ему пора домой, что завтра на работу и бла-бла-бла, но она перебила его, впившись в его губы поцелуем.
Богдан хотел быть с собой честным и прислушался к себе, пытаясь понять, что он чувствует, в то время как его целует красивая
Ничего.
Ничего в нем не откликнулось на ласки Стаси. Поэтому он неожиданно для девушки прервал поцелуй.
— Что происходит, Бо? — Рассердилась она. — Сколько можно меня мариновать? Я дала тебе время, я понимаю, у тебя что-то произошло с твоей подружкой. Но ты же пришел сюда отвлечься? Ты пришел ко мне. Тогда в чем дело?
Она думала, он заинтересовался ею, и его интересуют не гонки, а именно она, — внезапно понял Богдан. До чего дурак….
— Эх Стася, — грустно ответил он, понимая, что сейчас наживет себе еще один геморрой, — вот была бы ты Стасом, была бы ты мне офигенным другом ….
— Ясно! — Дернулась девушка. Ну а чего не ясного-то? Он и не сомневался, что она не дура вовсе.
На следующий день он пошел на работу пешком. Наступила весна, погодка баловала ранним теплом, и он проигнорировал услуги такси. Шел, о чем-то задумавшись как обычно, когда ноги завели его в район лицея, где училась Караля. Он огляделся, думая, как давно здесь не был, и сколько дней прошло с тех пор, как он в последний раз видел ее, когда она вдруг прошла мимо. Бо зажмурился, думая, что уже конкретно съехал и ему везде мерещится Алевтина, но это была действительно она. Прошла мимо, не заметив его, а ведь он стоял совсем близко. Так близко, что захотел бы — поймал ее за капюшон шубки. И выражение лица ее в тот миг, потрясло его до глубины души….
А он-то думал, что исчезнув с ее горизонта, он избавит ее от мучений и что? Аля была сама не своя — смотрела под ноги с отстраненным видом, словно витала где-то, словно не жила. Не увидела его, а если бы и смотрела прямо на него, все равно не увидела бы. Очевидно, ей без него было хуже, тогда какой смысл?
В тот вечер он впервые со дня расставания с Алей пошел в бар. Бо никогда не искал утешения в бутылке. Он считал это не рационально и бессмысленно. Существует множество способов отвлечься. Но, кажется, он испробовал их все…. Это была последняя точка до которой он дошел. Поэтому он пошел в бар и напился.
Его мучил вопрос — что он должен теперь делать? Дать еще немного времени забыть его или снова вмешаться в ее жизнь? И если он выберет последнее, что тогда?
Богдану было наплевать на их родство, оно ему не мешало, но он был обычным человеком, и условности и нормы общества, что его окружало, пустили длинные щупальца в его сознании. А Алькина реакция словно показала ему ситуацию совсем с другого бока. Разве могут двоюродные брат и сестра жить вместе, любить друг друга физической любовью? Его не тревожило, что между ними было все, пока они не знали об этом, но сейчас….
Он не мог найти выход из этой ситуации или еще не готов был пойти против законов и догм, регулирующих каждую сферу жизни каждого отдельно взятого человека. Возможно, ему не хватало маленького толчка, чтоб сломать систему. Или какого-то нового знания.
И он его получил.
Причем оттуда, откуда сроду бы не подумал….
— Значит с другом выпить в честь дня рождения ты не можешь, а непонятно где и непонятно с кем — всегда пожалуйста, да?
— Отвали. — Богдан плюхнулся в кресло, вытянул длинные ноги, устроив их на журнальном столике, и прикурил сигарету.