Чары, путы и кровные узы

Diurdana

— Будь мне братом…. — Выдохнула она, воодушевленная предвкушением его согласия.

— Что? — Богдан сдвинул брови над переносицей и криво улыбнулся. — Не понял….

— У меня никого нет, Бо, — торопливо проговорила девушка только что посетившую ее мысль, — никого кроме тебя. Меня никто не любит, Бо, никто не понимает так, как ты. У меня нет друзей. В школе надо мной смеются. Хоть и не в открытую, но я знаю. А недавно я подслушала в туалете разговор девочек — все считают, что ты переспал со мной и бросил. И они меня даже пожалели. Мне не с кем поговорить о том, что произошло, единственная подруга предала, других у меня нет.

А родители…. — Последовал глубокий и горестный вздох. — Моя мама — чудовище. Она ненавидит меня. Ненавидит и постоянно упрекает меня тем, что со мной случилось так, словно я сделала это назло ей. Папа жалеет меня, но…. У меня с ним не такие отношения, чтоб обсуждать подобные проблемы. У меня никого не осталось кроме тебя, совсем никого. И мне так плохо, так одиноко, что порой мне кажется было бы лучше, если бы меня больше не было. И иногда, когда я иду в школу мимо той высотки, с которой два года назад сбросился один парень, я представляю себя там… наверху….

— Так, Васильева! — Резко оборвал ее Богдан. А потом взял за плечи и повернул к себе, заставил смотреть в его глаза, мечущие молнии. — Никогда, слышишь меня, НИКОГДА больше не смей даже думать об этом! Все можно исправить пока мы живы, все. Там нет ничего, ни ада ни рая, нет никакого «после смерти», есть только здесь и сейчас. Я буду для тебя, кем хочешь, буду рядом столько, сколько буду тебе нужен, но пообещай мне, пообещай, что подобные мысли никогда не придут тебе в голову или я расколю ее… как орех. Ты слышишь меня?

— Слышу.

— Я не шучу.

— Я верю.

Несколько секунд Богдан смотрел в ее глаза, словно хотел в них прочитать, правду она говорит или пытается его успокоить, а потом порывисто прижал ее к себе.

Аля-Аля… маленькая садистка….

Если честно больше всего на свете Богдану сейчас хотелось перекинуть ее через колено и отшлепать по попе за такие мысли и предложения. Чем она вообще думает? Как себе это представляет? Она реально в это верит? Что ж, он посмотрит, как она сама выдержит. Богдан в себя верил. Верил в Алькины чувства к нему и силу своего обаяния. И держать слово быть ей только братом вовсе не собирался. Просто понял, что сейчас девушка не готова адекватно воспринимать информацию о том, что ему наплевать на их родство. Пусть она сама это поймет, он ничего навязывать ей не станет — не получится. Он не сможет заставить ее думать по-другому, а жаль. Но подвести ее саму к той мысли, что он не брат ей, и что ее тянет к нему, как к мужчине — вполне. И уж он очень постарается. К тому же она только что развязала ему руки. Он-то боялся, что она потребует не искать с ней встреч, что так им обоим будет легче. Готовился копья ломать переубеждая ее. А она сама облегчила ему задачу. Правда ее мысли о самоубийстве вывели Бо из равновесия. И парень понимал, что Аля не играет с ним и не пытается его запугать — она реально думала об этом, он поверил.

Он сделал Каралю женщиной, но повзрослеть и избавиться от подростковой дури ей позволят только годы….

— Я принесу тебе воды. — Он ушел на кухню, а вернувшись, увидел, что девушка уже не рыдает, а только тихо шмыгает носом.

— Спасибо. — Она приняла стакан из его рук и поднесла ко рту.

— Ну давай, рассказывай как без меня жила. — Улыбнувшись, предложил он, когда она поставила стакан на тумбочку.

— Так и жила.

— Что, совсем-совсем ничего интересного не случилось?

— Нет, а у тебя?

—

Я работал.

— И все?

— Все.

— А что за Стася? — Осторожно спросила Аля. — Девушка твоя?

— Нет, просто знакомая.

— А-а…. — Она помолчала и спросила: — А ты о чем хотел поговорить?

— Не важно. Теперь не важно. Ты в принципе уже все сказала, мне прибавить нечего.

— Я не понимаю, за что нам это. Почему все так получилось. Такое чувство, что я проклята была с самого рождения….

— Аль, ну что ты такое говоришь? — Сморщился Бо так, словно съел лимон.

— Нет, ты послушай! — Убеждала его девушка. — Я же родилась в канун дня Ивана Купала. Считала себя особенной, ждала чуда, хотела, чтоб со мной случилось что-то такое… необыкновенное…. Ведь я родилась в самую волшебную ночь лета…. Ты слышал про Ивана да Марью? Я прочитала эту легенду, как только начала что-то понимать в жизни, а вспомнила совсем недавно.

— Кажется да, у нас была фольклорная практика, мы с курсом ездили в далекую деревню и собирали там продукты народного творчества. Пятьдесят текстов нужно было выслушать и записать. И как раз было седьмое июля, праздник, посвященный этому дню…. Вот только я уже забыл, о чем она.

— Я напомню. — Предложила Аля. — В общем, давным-давно жил на свете один бог, защищающий мир от зла. И однажды он встретил богиню ночи и женился на ней. И родились у них двое детей — мальчик, Купала и девочка, Кострома. Потом их стали называть Иваном да Марьей.

— Ну…. — Бо заподозрил, к чему Аля ведет, но решил дослушать до конца.

— Так вот, однажды эти дети не послушались мать свою и сбежали за какой-то там птицей, что пела чудесные песни.

— Дети редко слушаются своих родителей.

— Бо, не перебивай!

— Прости.

— Так вот, мальчика унесли дикие лебеди, и девочка выросла одна. И вот однажды сплела она венок и поклялась, что никогда не выйдет замуж. А ветер сорвал его с ее головы и бросил в реку, по которой в тот момент на ладье проплывал выросший мальчик. А ты же знаешь, кто поймает венок в купальскую ночь, тот становится суженым девушки…. вот они и поженились. Они же не узнали друг друга.

Караля замолчала, о чем-то задумавшись. Бо вспомнил, чем заканчивается эта легенда и лихорадочно соображал, что сказать ей в ответ.

— Когда они об этом узнали, девочка бросилась в воду и утонула, а мальчик шагнул в костер.

— И?

— Тебе ничего не напоминает? Такие истории, как наша, ничем хорошим не заканчиваются.

— А хочешь, я расскажу тебе другую историю. Вернее напомню, как мы с тобой смотрели один сериал, тот, который детям до двадцати одного года смотреть не рекомендуется. Помнишь?

— Помню.

— Так вот в нем сожительствовали разнополые близнецы, и насколько я помню, тебя не воротило. Ты даже привыкла к концу и воспринимала их как любовников, забыв, что они брат и сестра.

— Так то фильм!

— А это — русская народная сказка. И если ты помнишь, чем она заканчивается, то верно знаешь, что боги пощадили этих детей и воскресили их.

— Ты прав, это глупая сказка. — С каменным лицом ответила девушка, закрываясь от него, не желая слушать и воспринимать аргументы, что он мог ей предоставить.

— А ты подстраиваешь ситуацию под себя, поворачиваешь ее так, как тебе удобно. — Заметил Богдан.

— Бо, мне не нравится наш разговор. — Аля нахмурилась и отстранилась.