Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
— Зачем?
— Посмотреть хочу, соответствует ли местоположение этих каракуль и фасон майки. Надевай, я жду.
Надевая майку в своей комнате, Аля отчаянно молилась, чтоб лямки открывали именно то место, на котором Бо изобразил эмблему своего субаря. В противном случае она попала…. Как объяснить маме, откуда она взялась? Как оправдать вранье? Господи, да ее сошлют на край света, точно сошлют! И она ведь даже посмотреть не могла в зеркало — не видно было. Вот же Богдан! Слава Богу, роспись не поставил! И зачем она только сказала ему про тату?
Девушка чувствовала себя
Она вернулась на кухню и изо всех сил пытаясь казаться спокойной, повернулась к матери спиной.
Немая пауза длилась невыносимо долго. Ей уже хотелось закричать матери, чтоб она либо казнила ее, либо уже отпустила, когда та, наконец, произнесла:
— Надо же… повезло тебе, дорогая. На сей раз я тебе поверю, но друга своего предупреди, чтоб больше так не делал.
— Хорошо. Я могу идти спать?
— Иди, — задумчиво произнесла мать и вернулась к работе.
— Алька что-то темнит. — Наталья откинула одеяло и устроилась на постели рядом с мужем.
— Наташ, она подросток, она и не обязана быть с тобой полностью откровенной.
— Да ладно? — Фыркнула женщина. — Она — моя дочь, и я имею право знать о том, что происходит в ее жизни. У меня подозрение, что она с кем-то встречается. Вот не знаю, откуда оно взялось. Какая-то она странная в последнее время, не находишь? То растерянная, то наоборот — слишком уж деятельная. То поет в ванной, то думает о чем-то, да так, что не с первого раза слышит, что к ней обращаются. В облаках витает….
— Наташ, допустим это так. И что? — Муж видимо реально не понимал проблемы.
— Как что? Аркаша, ты, что не понимаешь?
— Нет. Аля — молодая девушка. Влюбляться в ее возрасте — закономерно, естественно и совсем не страшно. Любить, это ведь как дышать, дорогая. Ты же не можешь контролировать процесс ее дыхания?
— Да какая к черту любовь, у нее выпускной класс! — Сорвалась Наталья. — У нее медаль золотая знаешь почему? Потому что она училась, а не романы крутила. Егор ее сдерживал от всяких глупостей. А теперь? Появится какой-нибудь хлыщ, задурит ей мозги и все — девочка наша тут же забудет про учебу. Как бы еще и замуж не выскочила и супруга к нам домой не привела. Слава Богу, несовершеннолетняя…. Надышится еще, а пока учится пусть.
— Кстати, а что там с Егором. — Аркадий, как всегда, тактично перевел тему.
— Уволила к чертям. — Зло высказалась женщина. — Я Рите сказала, что делать с ним нужно, да только она не верит, что сыночек ее мог так накосячить. Короче пусть сама решает, адрес клиники я ей дала, деньгами помогу, если надо будет. Но видеть его пока не хочу, по крайней мере, пока он не вылечится. Разочаровал он меня. В жизни бы не подумала, что он такой дурак. А ты знаешь, что для меня это значит. Терпеть не могу людей, которые меня разочаровали. Это впечатление обычно изменить невозможно. Все, не хочу больше о нем, бесит эта тема, давай спать.
Она укрылась одеялом и отвернулась. Аркадий выключил бра над его половиной кровати и, прижавшись к спине жены, погрузился в сон.
А вот она уже на грани сна и реальности, вдруг распахнула
Женщина напрягала память, но так ничего и не добилась. Скоро усталость взяла свое и она уснула.
А Алевтина, услышав, что родители уснули, нетерпеливо набрала номер, который уже успела выучить наизусть. Она знала, что Бо ждет ее звонка и спешила поделиться с ним последствиями его художеств.
Те две недели, что она готовилась к олимпиаде и практически безвылазно сидела дома, только телефон был единственной ниточкой, связывающей ее с парнем. Когда квартира затихала, она забиралась с головой под одеяло и допоздна болтала с ним обо всем на свете. О том, как они провели день, о том, как скучали и о чем думали. Они делились мыслями и строили планы на будущее. Однажды она так и уснула с телефоном под ухом, в то время как он фальшиво напевал ей какую-то глупую песенку.
Они были знакомы всего ничего, а он уже стал ей ближе всех на свете. Ближе людей, рядом с которыми прошло ее детство и юность — родителей, друзей, одноклассников….
Алевтине страшно даже думать было о том, что однажды это может закончиться.
Настал день, в который Алевтине с Богданом предстояло пойти на праздник Маруси. Домой к бывшей подруге Аля не пошла — немного стыдно было перед тетей Ритой за Егора. Да и Бо категорически отказался отпускать ее туда одну. Возможность отправиться домой к Марусе вдвоем даже не рассматривалась, как вариант.
Пытаясь разобраться в своих чувствах, Аля не могла понять, рада она примирению с подругой или наоборот. С одной стороны, сейчас ей кроме Богдана вообще никто нужен не был. С ним она могла говорить о чем угодно, делиться чем угодно, и ей совершенно не хотелось тратить время, которое она могла провести с ним, на подруг или еще кого бы то ни было.
С другой, их с Марусей связывали узы дружбы, что была похожа на кровное родство. Мама Маруси была Алиной крестной, и они выросли вместе. Девушка знала Марусю столько, сколько помнила себя, и иногда ей было немного неуютно и стыдно за то, что она так легко готова была от всего этого отказаться ради парня, с которым познакомилась меньше года назад.
Как-то это было неправильно….
К тому же вернулись все ее сомнения по поводу искренности Маруси. Так ли ей наплевать на Богдана как она говорит, ведь парень неслабо зацепил подругу тогда, весной. А Маруся, насколько Аля ее знала, не привыкла так просто сдаваться и отдавать свое.
Егор опять же…. В словах Бо есть логика — ей совершенно незачем сейчас знакомиться с новым парнем подруги, и запрети она ему нос показывать на празднике, кто бы ее осудил? Никто! А тут все происходит с точностью, да наоборот — Маруся сама зовет их двоих. Да еще и время тратит на личные визиты, вместо телефонных переговоров. Да еще и ведет себя так любезно, так дружелюбно….