Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
Стоило Алевтине задуматься о том, не пора ли ей, наконец, согласиться и отдаться, как сразу возникали две неромантичные прозаичные проблемы, заключенные в вопросах — когда и где?
Когда?
Аля была не свободна в передвижениях — школа, постоянная подготовка к чему-либо, будь то олимпиада, контрольная, конец четверти, внеклассные мероприятия и прочее. Плюс ко всему строгая бдительная мама…. Она не могла себе позволить уйти к парню на ночь. О дневной «премьере» Аля даже не думала. Не рассматривала как вариант.
Опять же Богдан днем горел на работе и делать
Где?
У нее дома, куда в любой момент могли нагрянуть родители? У него, где он проживал с другом, лишенным чувства такта и недолюбливающем ее, ко всему прочему…. Может быть в машине? Или в гостинице? А может быть в сауне с апартаментами? Смешно представить, это все было явно не для нее.
Но и это было не полным комплексом сдерживающих порывы девушки ограничений. Аля подозревала, нет, она была уверена в том, что Бо считает ее женщиной. Он, конечно, имел право так думать, учитывая ее отношения с Егором. Отношения, длившиеся четыре года! Четыре года Егор терпеливо ждал, когда она сначала повзрослеет, потом созреет, а Бо извелся уже через месяц…. И Алевтина не знала, как и когда сказать ему, что он заблуждается. Не знала она и то, как он отреагирует на подобное известие. Аля-то искреннее считала свою невинность бесценным призом. Но была ли она им?
Ну и последним пунктом была Богданова излишняя откровенность, разрушающая все представления девушки об отношениях. Он порой был слишком… откровенен в выборе определений. Слишком настойчив. Он одним словом «трахаться» гасил ее влечение, словно холодной водой окатывал.
Аля была не такой. Аля не собиралась трахаться, она ждала других слов. Более нежных, более традиционных что ли…. Можно же заниматься любовью, сексом на худой конец. Оттого все приставания Бо будили в ней дух противоречия, и она начинала сердиться и нервничать.
А он не понимал почему. Неужели, лишив невинности, парни так относятся к девушкам? Даже не заморачиваются лишний раз, чтоб выбрать правильное выражение…. Вот о любви он ей никогда не говорил, ни единого раза. А как можно было отдаться парню, если он даже в любви еще не признался? А если он ее не любит? Если это просто симпатия, влечение, страсть? Если она нужна ему только для этого, а то, что он рядом — охотничий азарт?
Сердцем девушка не верила в это, но разумом вполне допускала….
Слава Богу, Богдан достаточно быстро обращал в шутку все свои притязания. И Аля расслаблялась и верила, что все обязательно будет хорошо. И им непременно представится момент, и звезды лягут так, как надо. Надо только немного подождать….
Вот только Алевтина вкладывала в слово «подождать» немного другой смысл, нежели Богдан. Для нее подождать означало вообще не касаться данного вопроса. А для Богдана это значило — не принуждать.
Богдан довез ее до подъезда. Аля быстро соскочила с мотоцикла и сняла шлем с головы. Всучила его парню, рассерженно шипя о том, что он не должен был привозить ее сюда. Что однажды их непременно кто-нибудь заметит — не мать, так соседи. О чем он вообще думал?
— Караля, ты
— Буду. — Надулась девушка. — Едь уже.
— Как там Бонифаций поживает? — Он отчего-то не спешил. — Ты начала кормить его нормальной едой?
— Нормально поживает. Скучает по тебе. Ему понравилось масло от шпрот.
— Конечно, от тебя же не дождешься….
В этот момент Аля увидела, как во двор въехала машина ее матери — кроссовер кирпичного цвета, она бы ее не спутала. Тем более в их дворе такая была одна. Вторая, но другого цвета была у ее одноклассника. А вообще их в городе было не много.
— Черт, мама! — Аля резким движением руки закрыла ветрозащитный экран на шлеме Богдана, сделала шаг назад и все это с молниеносной быстротой. — Все, пока.
Она, развернувшись, пошла к машине, которая уже заняла свое место на парковке у подъезда.
— Привет, — мама подала ей сумку и папки с документами, — кто это?
Она кивнула в сторону Богдана, все еще торчащего на месте, вместо того чтоб уехать.
— Парень заблудился. — Соврала Аля не моргнув глазом. — Адрес спрашивал.
— Ясно. Идем?
В этот момент мотоцикл взревев, тронулся с места и скоро исчез из виду. Рев его двигателя слышался еще какое-то время, но скоро затих, смешавшись с шумом улицы.
— Алевтина, что это у тебя? — От голоса матери девушка похолодела и подобралась.
— Где, мама?
— Вот здесь, — мать схватила ее за плечо и повернула спиной к себе, — на спине.
— А что там, мама? — Аля уже знала, что заметила мать — рисунок! И сейчас оттягивала время вопросами, лихорадочно пытаясь придумать объяснение его возникновению.
Черт ее понес на кухню, выпить водички перед сном. Она была в шелковой пижамке, топик которой держался на плечах на двух тонких бретельках, а волосы она стянула в пучок, когда умывалась.
Она забыла!
И конечно не ожидала застать мать на кухне, в компании ноутбука и чашки кофе. И так непредусмотрительно повернулась к ней спиной….
— У меня всего два вопроса, дорогая дочь — кому ты позволила себя изрисовать и при каких обстоятельствах?
— Мама, это же ерунда. Пустяк. Просто рисуночек…. — Девушка наконец сообразила и затараторила, — мы сидели на физре, а ты же знаешь, что у меня майка-«борцовка», вот. Тренер почему-то задержался, а мы уже переоделись. И вот, Федоров, взял и нарисовал это на мне. Кстати, что там? Я надеюсь не половые органы, а то он может?
Аля беспечно рассмеялась, по крайней мере, она старалась смеяться беспечно, но кажется, получилось как-то нервно. Мать смотрела подозрительно ей прямо в глаза, словно пыталась что-то прочитать в них.
— Там эмблема машины. Субару, если быть точной. У Федоровых насколько я знаю, «ниссан», как у меня. Чего бы это ему рисовать другую эмблему?
— Мам… да откуда я знаю! — Аля выдернула руку.
— Хорошо, — женщина скрестила руки на груди и надменно приподняла бровь, — надевай майку.