Час льва
Шрифт:
Вик расслабилась в его объятиях:
— Боже, как хорошо.
— Мне кажется, ты уже говорила это раньше, — прошептал он ей на ухо, — в пещере.
Калум стал твердым от воспоминаний.
Вик заерзала, но затем замерла, почувствовав его эрекцию:
— Извини.
— Я выживу. — Свободной рукой мужчина взял чашку кофе и поднес к ее губам. — Пей, кариада.
Виктория сделала глоток, поежилась, и отхлебнула еще раз:
— Я чувствую себя ребенком, — пробормотала она.
Он усмехнулся ее обиженному тону:
— Вот ты и начинаешь
— Чертовы горы.
— Да, они такие.
Мужчина крепче обнял девушку, наслаждаясь ощущением женской мягкости и удивительно твердых мышц. Он потерся щекой о ее шелковистые волосы, вдыхая аромат Вик и отмечая ее своим запахом.
— Иногда люди называют тебя Калум, а иногда «козантир». Что такое «козантир»?
Калум провел губами по ее щеке:
— Я являюсь хранителем этой территории. — Он знал, что она спросит дальше. — На территории Северных каскадов (прим.: «Северные каскады» (англ. North Cascades National Park) — национальный парк в США, на севере штата Вашингтон, на границе с Канадой, площадь 2045 кв. км).
— Хм, огромная территория. Ты баллотировался, и тебя избрали или как?
— Э, нет. Боюсь, это не выборная должность. Бог выбирает.
Вик на несколько секунд задержала дыхание:
— Ооо… отлично.
Когда ее прекрасные глаза цвета корицы встретились с его глазами, Калум едва сдержал смех. Прошло много времени с тех пор, как кто-то смотрел на него так, словно он несущий всякий бред сумасшедший.
— Бог выбрал тебя из толпы, да. С чего ты это взял?
Мужчина укусил девушку за шею в качестве наказания:
— Рискованно дразнить Херне, Виктория. И я знаю это, потому что с титулом обретаешь определенные силы.
Потирая затылок, она сердито нахмурилась:
— Ты вполне…
Когда он открыл себя Богу, сила нахлынула на него неудержимой волной. Судя по тому, как девушка застыла, его зрачки, вероятно, стали цвета ночи, и даже слепой мог чувствовать энергию, исходящую от него.
Вик судорожно сглотнула:
— Вот почему ты играл роль судьи для того медведя?
— Да, — мужчина вздохнул. Он никогда не хотел быть козантиром. Он был адвокатом — чертовски хорошим адвокатом — жил на границе территории. Только отказаться от Божьего призыва нельзя. С его принятием сила Херне обрушилась на него лавиной, сметая его прошлую жизнь.
— Что за ферал? Это то, что напало на Хелен?
«Черт возьми».
— Да, — неохотно согласился он.
— Ферал означает «дикий». Это была настоящая пума… или один из вас?
«Насколько сильно этот аспект жизни оборотней напугает ее?»
— Один из нас.
Виктория сердито посмотрела на Калума:
— Вытягивание ответов из тебя походит на разведывательную операцию — действительно трудно. Скажи мне, оборотни просто нападают на своих знакомых ради удовольствия?
— Вряд ли ради удовольствия. Мы сильнее, живем дольше, у нас иммунитет к человеческим болезням, но мы всё еще наполовину люди, Виктория. Если даонаин становится неуравновешенным
Ее брови нахмурились:
— Но люди не превращаются в диких животных, когда сходят с ума. Это может случится с кем угодно? Вы можете превратиться в фералов?
— Боюсь, на твои вопросы очень сложно ответить, — осторожно сказал он. — Даонаин иногда решает жить в животной форме и просто становится фералом. Однако нападение на людей — отклонение от нормы.
«То, что стало происходить слишком часто».
— Сколько фералов ты видел за последние… эммм, пять лет?
«Упрямая девчонка».
— Может, десять или около того. — Калум почувствовал, как напряглась Виктория.
— Это… слишком много.
Девушка вздрогнула, и мужчина не понял, от холода или от ужаса. «Почему она не может задать эти вопросы его красноречивому брату? Алек может описать посещение ада как отпуск в тропиках».
— Ну, когда вы, ребята, пойдете охотиться на этого дикаря, я хочу пойти с вами. Я хороший стрелок. Кто-нибудь может одолжить мне винтовку и…
— Нет.
— Черт возьми, Калум, Хелен моя подруга и…
— Не будет никакой охоты с оружием.
Она оттолкнула его и встала с коленей:
— Ты собираешься просто оставить все как есть? Позволить ему напасть на кого-то еще?
— Виктория, ты не понимаешь. Мы не…
Бросив на него уничтожающий взгляд, девушка удалилась в спальню.
«Твою мать!»
***
День подходил к концу, когда Вик направилась через деревню с котелком тешенного мяса.
Алек исчез. Калум отнес Хелен домой и не вернулся. Вик не была уверена, разочарована она или нет. Ей было неприятно спорить с Калумом, а злость на него вызывала тошноту. «Черт бы его побрал».
Когда девушка, наконец, покинула свою комнату, Аарон поднял глаза от игры в скрэббл с Джейми и попросил ее отнести еду в дом Хелен.
Вик глубоко вдохнула чистый, холодный воздух. Она слышала, как люди в хижинах болтали, готовили ужин, смеялись. Волна одиночества захлестнула ее. «Будет ли у нее когда-нибудь место, которое она сможет назвать домом? Куда она сможет возвращаться?»
— Вики! — Хизер вышла дома своей матери с охапкой дров. — Ты идешь к нам?
От приветливой улыбки Хизер чувство одиночества рассеялось, как утренний туман.
— Да. Аарон прислал вам тешенное мясо.
— Отлично. Макароны с сыром — вершина моих кулинарных способностей. — Хизер толкнула переднюю дверь бедром. — Входи.
Как и у Аарона, дом Хелен был бревенчатым, но там, где дом старика выглядел деревенским, этот домик выглядел ярко и весело. Кресло и диван имели яркую цветочную обивку и повсюду были разбросаны красочные вязаные пледы. У южного окна теснился небольшой сад африканских фиалок.
— Похоже на летний сад, — сказала Вик.
Хизер бросила дрова рядом с богато украшенной дровяной печью: