Час охоты
Шрифт:
Это совсем не страшно, хотел сказать я. Это обычно. Я так привык. Подумаешь, разум попадает в нечеловеческое тело. Гораздо страшнее, когда разум не попадает в тело человеческое.
– Хотя это, наверное, не так, – сказал он. – Наверное, это даже здорово, вот так… Я хотел бы попробовать…
Я снова улыбнулся.
– У меня была собака, – он отвернулся к окну. – Такая же, как ты. Это было давно, когда я был еще молодым. Даже не молодым, а маленьким. Мне было десять лет. Я целый год копил, подрабатывал в гараже, в порту даже. Помощником грузчика. Смешно – я
Попутчик постучал по стеклу пальцами.
– И мы жили с моей собакой девять лет. Я ей мог все рассказать, и она меня всегда понимала. Она меня провожала в школу и встречала, когда я возвращался. Даже когда я сломал ногу и лежал в больнице, она ждала меня под окном. А потом я встретил одну девушку. Девушке моя собака не понравилась, они как-то сразу не поняли друг друга. А мне казалось, что я эту девушку очень люблю. Девушка сказала мне – или я остаюсь, или собака…
Попутчик замолчал. Он молчал несколько минут и все глядел на пробегающие за окном деревья. Потом он собрался и продолжил рассказ:
– Я долго думал, а потом все-таки выбрал девушку. Куда девать собаку, я не знал. В милицию ее не брали – она была уже стара. Продать тоже нельзя, а в приют сдать у меня не было денег. Я мучился, мучился, не знал, что все-таки предпринять. Девушка же продолжала настаивать. И я решил собаку просто выгнать. Увезти ее на автобусе подальше и оставить.
Попутчик сунул руку и достал плоскую блестящую фляжку. Свинтил колпачок и сделал большой глоток. Я услышал сильный запах коньяка, но из вежливости не поморщился.
– Я отвез ее в этот город, – продолжил он. – Целый день мы ходили по окрестностям. Гуляли по лесу, обедали в придорожных забегаловках. А потом я велел ей ждать меня. Она села и стала ждать, а я побежал на автобусную станцию и уехал домой. И стал жить с этой вот девушкой. А через месяц случилось вот что. Однажды утром я проснулся. Не знаю почему. Просто проснулся, какое-то беспокойство навалилось. Сначала ходил по дому, а потом решил выйти, воздухом подышать. Открываю дверь, а на пороге лежит моя собака. Мертвая лежит.
Попутчик снова приложился к фляжке.
– Она пробежала от одного города до другого и умерла. Вот такая вот история. А с девушкой я через месяц расстался. И остался один. И до сих пор один.
Попутчик улыбнулся. Улыбка его была не грустная, а какая-то светлая и умиротворенная.
– Вспомнил – и все будто вчера произошло, – сказал он. – Знаешь, сейчас, когда прошло много лет, я выбрал бы своего пса. Безо всяких колебаний. Но когда ты молод, на многие вещи смотришь совсем по-другому…
Он откинулся на спинку кресла и задремал. Но я слышал, что он не спит. Он просто закрыл глаза и думал о своем. А я решил поспать по-настоящему. И уснул. Проснулся, когда за окном поползли знакомые мне пригороды. Автобус пересек наш небольшой городок и остановился на станции. Мы вышли на улицу.
– Знаешь, – сказал он, – мне кажется, что наша встреча не случайна. И хотя теперь я живу не здесь, мне кажется, что мы с тобой обязательно встретимся еще. У меня такое предчувствие.
Он подмигнул мне. Я опять улыбнулся.
– А еще мне кажется, я тебя знаю, – сказал он. – Хотя нет, тебя я, конечно, не знаю. Но вполне может быть, я знал кого-то из твоих предков. Ну, мне пора. До свидания.
И я побежал домой.
Дома все было нормально. Все живы-здоровы, все в порядке. Только мой братец Айк нервничал и прятался в саду. Я отыскал его и спросил, в чем дело.
Он повернулся ко мне боком и продемонстрировал довольно большую, в пол-ладони, проплешину.
– Кто это тебя? – спросил я.
– Роза, – ответил Айк.
Он принялся мне рассказывать, что произошло. Рассказывал он сбивчиво и долго, заикаясь, и вздрагивая, и забывая слова. Оказывается, Роза подманила его пирожными, схватила и выдернула из бока здоровенный клок шерсти. Айку было не больно – он как раз линял. Но испугался он изрядно.
– Она сильная, – сказал Айк и лизнул себе лапу. – Еле убежал. Зачем ей мои волосы?
Вдруг Айк услышал что-то в воздухе, и всю его мрачность как рукой сняло.
– Селедка, – сказал он. – Селедка печет печенье.
И Айк побежал попрошайничать на кухню.
Глава 15
Страхи
Чеснок не принес мне газет. Сказал, что газет он сегодня не купил, а купил журнал про рыбалку.
– Может, тебе про рыбалку понравится? – Он сунул мне журнал с изображением огромной зубастой щуки.
Я не любил рыбалку. Но делать мне было нечего, и я стал читать то, что принесли. Это хорошо, когда есть что прочитать. Как-то раз я слышал историю про человека, которого посадили в тюрьму на сколько-то там лет, чуть ли не на пожизненно. А в его камере оказалась книжка арабских сказок. «Тысяча и одна ночь». И он ее стал читать. Прочитал бессчетное количество раз и даже выучил наизусть. И в конце концов он так в эту книжку погрузился, что совсем сошел с ума. И стал жить в этой книжке, избавившись таким образом от своего заключения.
Я подумал, можно ли так погрузиться в журнал про рыбалку? Вряд ли. А книжку мне никто не принесет. А если Чеснок и принесет какую-нибудь, то скорее всего это окажется роман про убийц, а мне в книжку про убийц погружаться совсем неохота.
– А с чего ты так читать-то любишь? – спросил вдруг сторож. – Чего просвещаешься? Все равно тебя кокнут. Отдыхал бы лучше. Я бы на твоем месте отдыхал…
Мне всегда было очень жалко, что я не умею говорить. Что все, что происходит у меня в голове, так в этой голове и остается, никакого выхода не находит. А так иногда хочется сказать всем окружающим. Ну, какие они кретины. Можно, конечно, написать, но я не хочу вступать с ними в контакт. Это мне совсем не нужно. Если я по-настоящему покажу свой разум, то меня и в самом деле начнут изучать. А я этого не хочу, я уже говорил.